Беги, Эл, беги

Беги Эл, беги!

сказка для детей от 6-ти лет

о поиске себя, своего места в мире, взаимопомощи.

Логлайн:

Белый лабораторный мышонок, в результате эксперимента стал разговаривать, как человек, из-за этого другие мыши стали его обижать, и он убежал искать новый дом в лесу. # Даже если все потеряно, не сдавайся

#Ответственность человека

#Экология

Глава 1

Беги Эл

– Беги, Эл! – после обеда в среду лаборантка открыла ему вход в лабиринт. Эл-07 работал лабораторным мышонком и каждый день бегал по перепутанным ходам, чтобы на выходе вылакать новое питье. Мышам давали пить травяные чаи, и лаборатория пропахла летними запахами. Он и другие мыши пили и бегали, бегали и пили. Ученые надеялись, что питье из разных сушеных трав поможет животным быстрее думать и решать сложные задачи. Потом этими чаями будут лечит людей. Лаборантка носила мышей по их рабочим местам, наливала в поилки отвары и записывала результаты тестов. Мыши гордились своей работой и считали себя лучшими среди лабораторных животных: «Мы интеллектуалы! Не то что рыбы какие-нибудь». (1)

Эл добежал до середины лабиринта, когда новый прибор начал трещать и вспыхнул клубком белых молний. Погасли все огоньки в лаборатории. Дым повис в воздухе, и противный звук заполнил комнату. Лаборантка гоняла дым тетрадкой и ворчала: «И кто виноват? Тесла?». Про питье она забыла. Мышонок долго умывал мордочку и приглаживал шерсть возле пустой миски. Под конец рабочего дня лаборантка вспомнила про Эла. Она выдрала пробирку из зажимов прибора-погорельца и налила мышонку попить. Эл вылакал все. Во рту остался привкус земляники.

Наступил вечер. Красные и зеленые огоньки на панелях опять светились. А Эл перестал слышать мыслеречь других мышей. С самого рождения он говорил с собратьями мысленно, теперь же слова он произносил вслух. Он говорил, а ему не отвечали. Вчерашние товарищи оттолкнули его от кормушки! Друг нарочно наступил на хвост Элу: «Больно! Ты чего?!». А в ответ услышал злое шипение. Мыши клацали на него зубами. Мышонок огрызался – приставалы ненадолго отходили, но потом снова не давали ему прохода.

Охранял лабораторию охранник Василий. Ночью он устроился перед экранами и, как всегда, включил «Зоо ТВ» на одном из них. Мыши поели и отстали от Эла. Он сидел возле стеклянной стены и смотрел фильм вместе с Василием. Показывали лес. Другие мыши никогда не интересовались кинематографом. Даже слова такого не знали. В голову Элу пришла идея пересказать фильм мышам: «Я докажу, что умен по-прежнему, и они опять будут дружить со мной». Он начал говорить.

Когда он заговорил, соседи сгрудились тесной толпой. Мышонок даже успел порадоваться: «Раньше они не слушали так!». В этот момент мышиная братия с визгом

кинулась на Эла. Он щелкнул на них зубами и бросился наутек. Бегал он быстро, но мышей было много и они загнали его в угол.

– Охрана!!!– кричал Эл.

Мыши терлись боками друг о друга и медленно наступали на мышонка. Их оскаленные морды были совсем близко. Он видел слюну на их зубах и красные языки. Их визг бил по ушам.

На шум прибежал охранник Василий.

– Один против всех!? Нечестно! – руку ему исцарапали, но он вытащил Эла. Перенес его от злющих мышей в пустой лабиринт. В лаборатории стало тихо.

– Спасибо тебе, Вася! – сказал Эл.

Охранник Василий дернулся:

– Глюки!

– А «глюки» что такое? – спросил мышонок.

Василий выпучил глаза и отступил от лабиринта, наткнулся на стол, грохнул лотком с сухими образцами и сбежал к своим экранам. Сухие липовые цветки кружась упали на пол.

– Эй! Так не вежливо! – крикнул вдогонку Эл, но охранник только голову втянул в плечи. Золотистый утренний свет и шум первых машин влетали через открытую фрамугу окна над лабиринтом. «Я думал, мы друзья, – думал Эл, – а мы просто сидели в одной клетке». Мышонок сидел на холодном полу лабиринта и тщательно умывался: «Лучше одному, чем так». Наступил новый рабочий день: четверг.

Глава 2

Побег

Лаборантка прижала ладони к ушам – И слушать не желаю! Бред!

Охранник в ответ промолчал – он уже сам себе не верил.

Широкими шагами лаборантка прошла за прозрачную перегородку, к лабиринтам, оборудованию и мышам. Достала из сумочки наушники и воткнула по белой затычке сначала в правое, а потом в левое ухо, – Если я подросток, так что? Можно троллить? – шлепнула сумкой об пол, рядом со стулом и схватила тетрадь для записей со стола. В наушниках началась песня, и она сделала звук ещё громче.

Эл пытался докричаться до нее: объяснял что к мышам он не хочет, что ему нужна помощь – лаборантка молчала в ответ. Эл орал, что хочет уволиться из лабораторных мышей, но она его не слышала. Бывшие соседи при звуках его голоса скалили зубы и шипели. Во время обеда мышонок отчаялся: его вот-вот посадят обратно в вольер. После обеда он решил, что лучше жить одному, чем с теми, кто не слышит и не слушает: «Не останусь тут ни на одну минуту!».

Лаборантка весь день была занята: подносила телефон к глазам; поворачивала его из стороны в сторону; стучала по экрану большими пальцами; терла указательным пальцем. А еще она перекладывала телефон с места на место: в карман, на стол, в пустой вольер, в лабиринт, чтобы потом искать телефон по всей комнате.

После обеда телефон опять оказался в лабиринте. Лаборантка прислонила его к стене рядом с поилкой. Момент был удачный и Эл взбежал по телефону, как по лестнице. На верхнем краю он сильно сжался в комочек и выстрелил вверх. С первой же попытки он установил мышиный рекорд по прыжкам в высоту и выпрыгнул из лабиринта. Упал на пол. Живот ныл от удара, но Эл побежал на ослабевших лапах к стене. Вдоль стены он

прокрался до ножки стула и нырнул в темноту открытой сумочки. Внутри он затаился в кармашке рядом с цилиндром со сладким запахом и пачкой бумажек в упаковке. Эл решил дождаться, когда сумку унесут подальше от лаборатории, и убежать: «Побегу в лес. Там-то наверняка лучше будет».

Он спал, когда ему на хвост опустилась тяжёлая коробочка телефона и над головой вжикнула молния. Сумка долго тряслась и болталась. Телефон намял бока и мышонок жалел о своем решении убежать таким способом: «Надо было лапами!».

– Вжик, – Эл увидел свет над головой. Лаборантка открыла молнию, чтобы вынуть телефон. Эл вылетел из раскрытой сумочки.

– Извини! – успел крикнуть он.

Опять ему не ответили.

Плитка ударила в лапы. Он юркнул под скатерть и быстро шмыгнул между ног с красными ногтями. На него плеснули кофе – вильнул.

– Ходу! – лапы заносило вбок на поворотах.

– Кофе, крышка.

– Топ! Нога, ботинок. Увернулся!

– Щель, дверь, банка. Ящик! Уф, – мышонок из помещения выбежал на задний двор.

Глава 3

Сахар

Лаборантка с криком «Стой!» согнулась и схватила воздух, но мышонка рядом с ней уже не было.

Дама за стойкой взвизгнула. Мимо нее пробежала лаборантка с открытой сумочкой. Эл-07, для друзей просто Эл, как белая вспышка света мелькнул и скрылся на заднем дворе. Сандалии лаборантки оглушительно застучали следом. Мышонок влетел под завал из коробок. Рядом пахла большая серая тумба на колесах. Лаборантка перестала стучать ногами. Теперь она шумно втягивала в себя воздух. Каблук ее красных сандалий был виден мышонку.

– Сейчас унюхает! – Эл замер.

– Кыц, кыц, кыц. Тьфу, ты! Мыш, мыш, мыш…– лаборантка выдохнула особенно шумно. Оглядела коробки, ящики для овощей, стопки картона, и мусорный контейнер. Подождала, потопталась, потыкала пальцем в картон и ушла. Стук ее сандалий растворился в шуме музыки и машин.

– Не разнюхала! – Эл выглянул из-под коробок. С благодарностью посмотрел на пахучую тумбу и огляделся. Все было чужим. Всю жизнь мышонок провел в лаборатории. Большой мир он видел на экране телевизора охранника Василия. Там мир был маленький и без запаха.

Сейчас запахи били в нос и не давали думать. Расстояния были огромные. Зато он нашел россыпь кусочков любимого сахара. Они лежали между скомканными салфетками и одиноким носком. Эл сел на носок и с наслаждением грыз сахар.

– Лопну сейчас. Как бы с собой его взять? – Эл смотрел на остатки сахара. Он умыл усы и нос и причесался. Потом в найденном носке когтем проковырял дырочки и продел в них передние лапы: «Отлично, и маскировка и мешок!»

Щели ящиков показывали черно-серую дорогу. За ней начиналось поле в фиолетовую полоску. А еще дальше поднимался лес.

– Туда, – решил мышонок.

Тени удлинились. Духота усилилась.

Между травяными кочками поля бежал полосатый носок с белыми ушами и розовым носом.

Носок с куском сахара подпрыгивал на ходу, больно ударяя мышонка углом по спине.

Глава 4

Опушка леса

Воздух застыл как кисель. Кусок сахара шуршал в мешке на каждом шагу. Во рту копилась слюна.

Лапки устали – поле было огромадное.

– Нужен! дом! А то! Съедят! – медленно переставлял лапы Эл.

Тут высокие стебли с метелками расступились. Он увидел ЛЕС. Толстенные штуки поднимались из низкой травы. Они исчезали в зелёных облаках где-то очень высоко. – Деревья, – напомнил он себе.

– Все не так! Всё СЛИШКОМ большое… – в груди скреблось. Эл сел, начал привычно вылизывать лапки, тереть нос и глаза. Ныла спина и задние лапы, хотелось забиться куда-нибудь.

– Идти надо, – он продолжил сидеть. Впереди в траве под деревьями стоял рыжий столик на ножках. Под ним было черное пятно. Из травы торчали горлышки и попы бутылок. Валялись картонные коробки, мятые бумажные стаканчики и пакеты. Драный черный тапок дополнял картину.

– Давай уже, – он заковылял через низкую траву к странному столику. Распахнутую пасть коробки он обошел справа. Оставил драный тапок за спиной и зашуршал куском газеты. Дошел до бумажного пакета. Тот лежал на боку. Из него доносился призрачный запах еды. Эл принюхался и решил поселиться тут. Он даже притащил кусок газеты и положил его на пол нового домика.

– Ура! – захрустел сахаром. Белые крошки падали на газету, – хрумк, хрум. Хрумс. Вскоре сахара не осталось.

Стемнело. Эл лег на спину. Это было непривычно, но удобно. Под голову он положил пустой носковый мешок. Он лежал с закрытыми глазами и вспоминал свой последний день в лаборатории: «Слышать этот бред не желаю!», – передразнил Эл голос лаборантки. «Правильно я убежал – хотела меня к этим сумасшедшим мышам вернуть!» Он повернулся на бок: «Здесь найду тех, кто будет меня слушать». Он зевнул. Было темно. Машины не гудели. За стенами пакета раздавалось шуршание и шелест. Пахло разными травами и немного картошкой фри.

– Я в лесу, – он зевнул еще шире и провалился в сон.

Над пакетом, мягко толкая воздух перьями, пролетела маленькая сова. В лесу шуршала лиса. Рокотал гром. Дождь прошил многослойную листву и хвою. Он вбил в землю травинки и брошенный мусор. Мышонку снилась дорога и огромный грохочущий бак на колесиках. Зубы, когти и обезумевшие глаза ему не снились.

Глава 5

Неожиданный сосед

Вода просочилась внутрь пакета утром и мышонок проснулся. Эл сел, потолок прошуршал по ушам, – Что за дела!?

Вдруг за спиной громко загудело.

Эл рыбкой выпрыгнул в мокрую траву. Солнце ударило по глазам. День обещал быть жарким. В пакете басовито жужжал шмель.

– Эй! Давай отсюда! – но шмель слизывал крошки сахара и не уходил. Мышонок сунулся внутрь – шмель загудел громче. Звук вызвал чесотку в каждой шерстинке. Эл отступил. – Странно, – он посмотрел на продавленную крышу пакета. Потом повертел головой из стороны в сторону.

– Дж,ж,ж-жжик – вылетел пухлый шмель. Он расселся на сплющенном пакете и довольно тер лапами усики.

– Вырос я что-ли? – задние лапы мышонка стояли на земле, а тело тянулось вверх, как жесткий стебель цветка подорожника.

Эл попытался встать на четыре лапы, но шея напрягалась, а в лопатках стягивало мышцы. Мышонок прикоснулся к ногам и выпрямился, – Ноги? Это что, навсегда-а-а-а? Крик напугал шмеля. Он взлетел и стал носиться кругами. Его крылья и белый пух на попе сверкали в солнечном свете.

– Может, пройдет? Позже… Люди вот всю жизнь так, – мышонок пригладил встопорщенный мех и пошёл. Он крутил головой и раздвигал травинки передними лапами, – Удобно.

Ж-ж-ж – перед носом.

Эла раздражало гудение. Оно отзывалось в груди дрожанием и хотелось всё время чесаться или убежать.

– Надоел!

– Ж-ж-ж – слева.

Эл махнул лапкой и зашагал в лес.

– Ж-ж-ж – за правым плечом.

По телевизору Эл видел, как строили домики из палок. В этом лесу подходящих палок не было, наверное это был неправильный лес. Мышонок ковырнул землю ногой и пошел дальше: «Потом как-нибудь», – копать было неохота.

– Где же мне жить?

– Ж-ж-ж – над головой.

Свет становился зеленее, а мышонок становился мокрее. Лес капал с листьев и с травинок водой. Под ногами хлюпала земля.

– Вот так, – Эл шел боком – хвост цеплялся за кусты.

– Или так, — он пошел хвостом вперед и под аркой из папоротника вмазался в паутину – она лопнула. Капли воды брызнули на загривок: «Бррр! Хорошо бы на хвосте глаза росли!»

– Ж-ж-ж – в левом ухе.

– Хватит уже! – крикнул Эл и гудение неожиданно прекратилось. Шмель уселся на желтую штуку в траве. Это был огромный гриб. Мышонок видел грибы на экране, но не думал что они такие большие. Под шляпой с завернутыми к небу краями было сухо.

Глава 6

Гриб

– Да под ним жить можно! – он посмотрел вверх на карниз шляпки и сел на сухой мох. – И есть наверное можно, – он попробовал гриб на зуб, – Сладкий! Мышонок кусал и жевал без остановки. Живот стал как шарик. В ножке гриба образовалось круглое дупло. Он посмотрел на дыру и вспомнил, что бывают ядовитые грибы.

– Я умру! – холод побежал под мокрой шерстью. С ужасом прислушался к бурчанию в животе. Лег на землю и закрыл глаза.

– Вот и все… – он ждал, что сейчас умрет.

Но в животе растекалось тепло и удовольствие. Стало скучно. Ноги хотели куда-нибудь пойти.

Эл встал. Стряхнул прилипшие к шерстке ворсинки мха. Потом заглянул в проеденное дупло. Ножка гриба была старой и огромной. Внутри у нее было пусто. Эл увидел комнатку с округлыми стенами и потолком. На него пахнуло запахом сыра. – Назову тебя Сыроежка, – мышонок залез внутрь.

– Тесновато, но приятно.

Стены светились мягким желтым светом.

– Отличный дом! Окошко проем, как проголодаюсь, – решил он.

Эл снял со спины носковый мешок. Потряс его над полом в надежде найти крошки сахара. Разочарованно выдохнул. Повертел носок в руках, положил на пол и сел на него. Стены светились, было пусто. Он еще немного посидел. Умылся и расчесал шерсть. Посидел еще.

– Картинок тут не хватает, – сказал вслух.

Тихо – даже в ушах стрекот. Мышонок встал и поднял с пола носок: «Удобная сумка получилась», пристроил за спину.

– Я скоро вернусь с газетой, – сказал он стенам домика и погладил гриб на прощанье. Солнце согревало лес. Капельки светились как огоньки на панели управления. Салат из «ку-ку», «ау» и писка птиц затопил уши.

– Ж-ж-ж, – над головой.

– Я уж думал, ты потерялся, – усмехнулся Эл, тряхнул ушами и направился к выходу из леса. На задних лапах. На двух ногах, как человек.

Глава 7

Мышка!

Лес шуршал и подрагивал. Темно-зеленый цвет зарослей чередовался с пятнами солнца. Эл вспотел и промок и с радостью остановился на той самой поляне у входа в лес. Солнце на опушке припекало. При свете дня бумажный пакет выглядел жалко: кособокий в темных пятнах.

– Отлично, – обрадовался мышонок сухому куску газеты внутри бывшего домика. Аккуратно вырвал картинку с длинноносым усатым дядькой, потом другую. «Сгодится. Что-то знакомое такое…» – почесал Эл в затылке, свернул картинки в трубочку и убрал в мешок. В животе булькнуло.

– Окошко проем, – во рту набежала слюна.

Солнце грело, шмель не раздражал.

– Ж-ж-ж-ж, – по ушам.

– Ай, нет! – раздражал.

Шмель метался на его пути перед кустом. Эл открыл рот и замер – из-под густой листвы вперед шагнули рыжие лапы в черных носках.

Лиса шла осторожно. Подергивала усами, замирала и сливалась с пятнами солнца. Неожиданно вместе с мокрыми запахами листьев и земли в нос втянулся вкусненький мышиный дух. «Удачно», – подумала она и повернулась за этой ароматной ниточкой. – Ж-жииик!

От этого звука мышонок вздрогнул и как пружина выстрелил в сторону. Лиса тоже вздрогнула, но сделала шаг назад – услышала треск в кустах. Это люди проламывались сквозь подлесок. Они бродили под деревьями и в кустах, поднимали из травы человечьи штуки и складывали их в кучи. Голоса и топот приближались. Запахи людей ударили по носу и засели там, как колючка в лапе. Мышонком больше не пахло. «Хммм», – сказала лиса. Никогда раньше люди так не поступали. Она развернулась и по большому кругу вернулась в свою нору: «Подожду!»

– Ох! – Эл добежал до гриба, сел на пол и скрючился. Он сидел долго, пока шерсть не улеглась, а дыхание не успокоилось. Он умылся – потер руками уши и нос. – Как я, а? Быстро – вжик и дома! – подбодрил он себя вслух. Вздохнул и достал картинки из мешка. Рассмотрел спутанные белые линии над маленьким человечком и усатого дядьку с белым шаром на ножке в руке. (2)

– Что-то мне это напоминает? – приложил их к стене домика, – О, то что нужно! Сосновые иглы валялись на моховом ковре рядом с грибом. Эл выбрался наружу. Подхватил ближайшие иголки и спрятался в домике опять. Каждую картинку он

разглаживал лапкой по стене и прикалывал согнутой пополам иголкой. Мышонок отошел и посмотрел на дело своих рук: «Отлично. Надо бы еще дверь сделать». Ничего придумать не успел – задрожал пол. Картинки на стенах стали тихо шуршать. Крупно вздрагивал потолок. Мышонок присел и спрятал голову руками. Крик: «Ух-ты!» совпал с противным треском. Трещина внизу стены открылась как зубастая пасть. Эл сжался в комочек. Дом вместе с картинками оторвался от пола и улетел как ракета.

– Мышка! – закричали у него над головой.

Мышонок порскнул в сторону из-под маленькой руки.

Глава 8

Начало охоты

Кофе был отвратителен на вкус. Лаборантка передернула плечами и заглянула в стаканчик. На дне плескалась коричневая жижа. Кофе она принесла в среду, а сегодня уже наступила пятница. Собиралась допить его после первого пуска нового аппарата (3) и забыла. Прибор должен был делать полезные лекарственные чаи еще полезнее, но сгорел на работе. Начальник лаборатории Кулибин собрал аппарат вдохновленный чертежами известного ученого Николо Теслы. Антон Павлович Кулибин и его прибор должны были прогреметь на весь научный мир, но прибор пока только надымил в помещении. Сейчас подкопченный и подмоченный аппарат стоял на полу. На скромной табличке: «д.н. Кулибин А. П., Тесла Н.» засохли потеки пожарной пены.

«Не может быть! Животные не разговаривают! А ведь Василий что-то мне пытался сказать вчера», – думала лаборантка. Рядом с ее локтем лежала общая тетрадь. Напротив записи: «Земляничный отвар #321.3 плюс магнитное поле 0.21 Тл (4); образец Эл -07» синей ручкой было написано: «???».

– Дрянь! – девушка резко толкнула стаканчик и он упал. Кофе растекся лужей в форме мыши. Ее хвост стек на пол. Лаборантка вскочила. Осмотрела белый халат – нет ли пятна? И пошла за шваброй. На обратном пути она увидела, что Василий отвернулся от своих экранов. Охранник лаборатории не отрываясь смотрел на настенный календарь Кулибина. На картинке календаря начальник лаборатории Антон Палыч Кулибин стоял между

каких-то мужчин в костюмах. За их спинами бронзовая очкастая мышь на пьедестале держала в лапках длинную сумку из дырок. (5) Надпись сообщала: «Они жертвуют собой ради науки».

– Мышка «спасибо» сказала. Не бывает так, – в прострации произнес охранник, когда лаборантка поравнялась с ним.

– Извинился он! – ответила девушка на созвучные своим мыслям слова. – Кто?

– Что не бывает?

– За спасение благодарил, – охранник потер исцарапанную руку.

– Эл, – выдохнула лаборантка, – Сбежал вчера. Зря не послушала тебя – думала шутишь. А он в сумочку влез и сбежал. В леса наверное подался. Как я Палычу скажу? Не поверит! И никто не поверит!

– Я верю, – Василий был похож на малыша, который встретил Деда Мороза на улице, – Это же чудо какое-то!

– Чудо, да, – процедила лаборантка, – Но надо разобраться! Это же прорыв! Нобелевка! – и потрясла пальцем над головой.

– Палычу не говори пока! – просительно сложила руки, – Пожа-а-алуйста! – протяжно сказала она. Ее глаза в очках стали круглее, а брови поднялись домиком, – Я сама его найду: он ведь доказательство, что метод работает! А он сбежал! Без результатов лабораторию конкуренты съедят!

Охранник вздохнул и согласился:

– Хорошо, не скажу.

Начальнику лаборатории Кулибину девушка написала в мессенджер, что в среду надышалась дымом от сгоревшего прибора и у нее болит голова: «Можно я домой пойду?» Антон Павлович уйти с работы разрешил, но посоветовал пойти к врачу. Лаборантка домой не пошла и к врачу не обратилась. Она зашла к своему старшему брату и попросила у него охотничьего пса с длинными мохнатыми ушами – обещала скоро вернуть.

Запыленное такси скрипнуло тормозами перед стеклянной дверью кафе. На заднем сиденье радостно тявкнул черный спаниель. Лаборантка с собакой подошли к черной доске с белыми буквами: «Всем, кто сегодня убирал мусор в лесу! 1 бесплатный кофе в подарок!». Девушка с собакой вошли в кафе, из которого вчера убежал белый мышонок Эл.

Глава 9

След взят

Лаборантка решительно шагнула в кафе.

– С грязными лапами нельзя! – женщина в халате выставила швабру перед собой. – Тут же табличка «Пет Френдли»!

– Это про других – не чернолапых!

Черный русский спаниель покосился на табличку и чихнул. Лаборантка шагнула внутрь и повысила голос: «Все животные равны!»

Женщина со шваброй собралась дискутировать и уперла руки в бока. Швабра грохнула об плитку, но лаборантка не дрогнула.

– Марф-Иванна, – укоризненно повысил голос директор кафе из-за дальнего столика. Грозная уборщица ойкнула, подхватила швабру и начала активно тереть чистый пол. Она лавировала между посетителями и отступала назад, пока совсем не скрылась в помещении для персонала. В дискуссии о правах животных победила лаборантка. Она села за столик и

осмотрела зал придорожной кофейни. Все столики сегодня были заняты – после ударной уборки мусора в лесу здесь отдыхали волонтеры и эко-активисты.

В зал вбежала румяная девочка. Она прижимала к груди гигантскую сыроежку с круглым дуплом в ножке.

– Мам, смотри что мы нашли – домик. И картинки там!

– Никак там фея жила, – улыбнулась женщина похожая на постаревшую Динь-Динь. (6) Лаборантка заглянула через плечо девочки внутрь гриба:

– Странная фея какая – поклонница Николы Теслы! – она стремительно выхватила гриб из рук девочки, – Это он! Чарлик, след! – сунула гриб под нос спаниелю. – Мама!

– Возмутительно! – щеки мамы вспыхнули красным цветом.

– Что вы себе позволяете! – от кассы вернулся папа девочки и стукнул подносом о стол, стаканчики опрокинулись, запахло кофе.

– Он мой! – лаборантка толкнула столик, – Не стой на пути! – и с грибом в руке выскочила на улицу. Спаниель сразу взял след и устремился в сторону леса, лаборантка за ним. Девочка и ее родители выбежали из кафе. Девочка тянула папу за руку и кричала: «Гриб верни, они же фею съедят!». Раскрасневшаяся Динь-Динь бежала рядом требуя мести и справедливости. «Да, принцесса. Да, дорогая», – отец семейства бежал к лесу, вытирая пот. Мама с дочкой впереди, папа тащился за ними как на аркане – они все бежали по следу.

Глава 10

На краю

Эл шел куда глаза глядят. Глаза жгло и смотреть они не хотели. Мышонок пнул подвернувшийся камешек и отшиб палец. Слезы брызнули из глаз. Шмель гудел так близко, что белый мех на голове раздувался и видна была кожа, на макушке получалась розовая проплешина. Эл отмахнулся от приставучего спутника и крикнул: «Дурак, отстань от меня! Неприятности приносишь!». Шмель ничего не сказал – он тяжело плюхнул белую попу на травинку, травинка согнулась. Эл уходил и становился все меньше и меньше, превратился в белый лепесток и исчез под дальними деревьями. Шмель так и качался на травинке, как будто прощаясь.

Эл совсем выдохся и когда перед ним из земли вылезли огромные узловатые корни – остановился. Тихо, слышно только его дыхание. Земля слева обрывалась резким спуском вниз. Солнце согревало склоны круглой котловины, похожей на гигантскую миску с остатками салата на дне – зарослями ежевики. Пахло сосной и земляникой. В ушах звенело.

– Уж тут-то меня не найдут, – подумал мышонок.

Крапива и репейник перекрывали подходы к склонам. Из леса ниточкой выходила тропинка и исчезала в сухих иголках под здоровенной сосной, рядом с мышонком. – И где этот шмель?

Внутри было мутно, как несвежее что-то съел, – Может я голодный? Эл сорвал ягоду и съел. Подошел к корням и сел. Умылся. Причесался. Неприятное чувство не проходило. Эл думал про слова, которые он со злости крикнул шмелю: «И не виноват он ни в чем! А я… Я не лучше соседей своих: жужжит он мне не так, понимаешь. А он и ответить не может. Теперь я вот один остался…»

Тень и свет играли в пятнашки под ногами Эла – солнце пробивалось сквозь крону сосны. Что-то шелестело.

С другой стороны сосны за корнем тихо переставляла лапки лиса. Она подбиралась все ближе к мышонку.

– Он же мелкий. И тоже один. Пойду. И извиниться надо, – как только мышонок принял такое решение, его плечи расправились. Эл поднялся на ноги, он как будто стал больше – лес стал ближе и корни не казались такими большими.

Что-то захрустело. Мышонок заозирался вокруг.

– Жииик! – просвистело между ушами и мышонок присел.

– Вернулся!

Вместе с отрывистым лаем из леса вывалился черный пес. Пес подбегал все ближе. Его голова была опущена к земле и уши подметали иголки. За ним следом с вытянутой рукой бежала лаборантка. В глубине леса раздавался топот – приближались еще люди. Мышонок попятился. Сделал шаг назад, нога нащупала пустоту – он кубарем скатился вниз. Белой молнией Эл отразился в черных бусинах глаз лисы. Лиса проводила пролетевший белый комочек глазами и от огорчения щелкнула пастью. Мышонок растянулся внизу котловины – рядом с колючим салатом зарослей ежевики появилась крошка сахара – белый мышонок.

Глава 11

Все пропало

А-аааа! – ноги взлетели выше головы, мир перевернулся, живот пересчитал камешки на склоне. В конце скоростного спуска Эл клюнул землю носом – запахи отключились. Белая шерсть стала рыжей, Эл сплюнул песок и выпрямился.

– Ж-ии-ж, ж-ии-ж-ж, – шмель выписывал восьмерки над обрывом. Поводок звенел отзываясь на шмелиное гудение. Спаниель изо всех сил тянул лаборантку за собой. – А я уйду на север и пережду! – донеслось до Эла и между корней сосны скользнуло что-то рыжее. Это лиса меняла место засады, чтобы подстеречь мышонка позже. – Я – дичь, – сердце Эла остановилось, а потом застучало быстрее.

– Держи его! А ну стой! – лаборантка выпустила поводок из рук. Пес качнулся вперед. Шмель спикировал ему на нос и ударил жалом. Пес взвизгнул, сбил шмеля лапой и закружился на месте. Удар был таким сильным, что полосатый пухляк как воланчик улетел в заросли на дне котловины. Вот тут Эл и заверещал на такой высокой ноте, что у преследователей заныли зубы. Мышонок развернулся на пятках и прыгнул в ежевику. Шмель задержал погоню, но какой ценой? Вот он жужжал и вот его нет – пал в неравной битве. Слезы стекали по усам. «Я даже не извинился, а он…», – Мышонок забирался все глубже в ежевику. Он пролезал между стеблями. На колючках повисали клочки белой шерсти.

Лаборантка шагнула за край котловины, покачнулась, но удержалась от падения. Крепкий репейник помог устоять. Каблуки разрезали песчаный склон – ноги поехали вниз, как на коньках. Корешки лопались, листья ломались – за ней остались две борозды. В облаке пыли лаборантка остановилась на дне котловины. Красные исцарапанные каблуки увязли в земле. Она упала на колени перед белым клочком шерсти.

– От меня не уйдешь! – рукой она пыталась нащупать в зарослях мышонка. Спаниель с распухшим носом стоял возле нее и виновато раскачивал репейниками на хвосте. На бровке склона подпрыгивала девочка: «Фею, Фею! Найди Фею!». Ее мама рядом с сосной собирала в ладонь землянику. Отец девочки на середине спуска потряс поднятым грибом: «Вот он, принцесса!» Шляпка после падения на землю отвалилась, ножка треснула.

– Плохой пес! – пыхтела лаборантка пытаясь нащупать в колючках мышонка, – Ищи давай!

Спаниель встал в охотничью стойку, залаял на заросли и покосил глазом на лаборантку: «Я хороший!»

– Скрр – раздвигалась и ломалась ежевика под натиском лаборантки. Ещё один человек пытался пролезть в заросли с другого края. Он выдирал штаны из колючечного плена и чертыхался в полголоса.

У мышонка дрожали руки и ноги. За дырявой стеной ежевики лаял пес. Лиса притаилась на склоне. Лаборантка как трактор проламывала себе дорогу в ежевике. На другой стороне кустов мстительно топтал ветки человек, укравший дом. Эл проскочил гущу перепутанных стеблей и выпал на выжженную плешь в центре зарослей ежевики. В середине голого пятна, на земляной кротовой насыпи лежало тело шмеля. Пух опал, шмель стал похож на маленькую игрушку.

Глава 12

Новый мир

От близости погони шерсть шевелилась на холке.

– Скорее! – Эл подбежал к шмелю, бросил взгляд через плечо и подхватил маленькое тельце на руки. Мышонок зажмурился и сделал шаг вперед, в темноту кротовой шахты. Он старался не думать о ее глубине.

Полет был недолгим. Эл отбил пятки, но не выпустил своего защитника. Эл посмотрел наверх – там, откуда он прыгнул, ещё осыпались песчинки. Край норы был совсем близко. Яркое небо, на которое смотрел мышонок, закрыл шумно дышащий нос. Эл бросился наутек – по кротовой норе. Он бежал так, как он бегал в лаборатории по незнакомым лабиринтам. Эл был мастер находить выход даже среди самых запутанных путей. И сейчас от этого умения зависели две жизни, а не просто возможность утолить жажду. Иногда что-то влажное скользило по носу и ушам, тогда он бежал быстрее. Когда он задевал локтем стену, земля шуршала и осыпалась. Как долго продолжался бег под землей – непонятно. Он уже не бежал, а шел. Ему казалось, что он слышит биение сердца шмеля, но может быть это стучало его собственное сердце. Мысли остановились, и он бездумно тащился вперед. Когда впереди появился слабый свет, Эл оживился и пошел быстрее. С клочками паутины на хвосте и ушах Эл вышел из норы. Людьми здесь не пахло. Перед ним раскинулась земляничная поляна. Под ногами лежала желтая пыльца, а не хвоя. Дерево, из-под корней которого он выбрался, гудело высоко в небе. Две узловатые ветки спускались до земли из его зеленой кроны. Зелёная листва пронизанная солнечным светом сияла. Под листьями топорщились пучки желтых цветочков. Сладкий воздух опускался на землю как осадок в пробирке.

– Липа, — определил по запаху Эл.

Он пошевелил ушами и пригладил на них шерсть – И звук какой-то знакомый. Так и чешется все.

Тут шмель дернулся и упал в пыльцу.

– Жив! – мышцы ослабли и Эл сел, – Дать пить. Но что?

Спелые ягоды выглядывали из-под резной листвы зернышками. Запах нагретой земляники стоял такой, что его можно было бы налить в стаканчик.

– Сейчас, сейчас, – мышонок дотянулся до ближайшей спелой земляничины и сорвал ее. Липкий сок полился на скрученный в спиральку хоботок. Шмель высунул шершавый язык и слизнул красную каплю. Тут же крылья его расправились и наполнились гудением. – Спасибо, – произнес он нежным голосом.

– Что? Ты говорить умеешь? Что же ты молчал все время?!!! – закричал мышонок.

Глава 13

Много слов

– Я не могла! Совсем! В том мире никто не говорил. Из животных. А люди тугоухие – не слышат! Спасибо что помог! Я так и знала! Один ты там говорил.

– В том мире? Нет, погоди, погоди: «Не могла»? Ты что, девчонка что ли? – Ну а что непонятного? Вот же! – она показала желтые шарики пыльцы на задних лапках (7), – Не видишь что ли? Поэтому глаза красные?

– Вижу! – рявкнул мышонок, – получился грозный писк.

– Хи, смешно! Меня Шмелька зовут! Я с крыльев сбилась тебе объяснять, куда нельзя, думала – слепой! А червоточину? Или не знал, где? А я-то заблудилась. А ты, как там оказался? Другим путем? Зачем?

– Да, стой! Не жужжи! Не успеваю! – Эл обхватил руками щеки, — «червоточина» — что это?

– Ой, ну это и дети знают! В школе не учился? Мыши не учатся? Никогда у вас не была! Теперь обязательно! – между болтовней она успела слизать весь сок и посмотрела на Эла, – еще ягодку сорви! Может сладкие крошки есть? Вкусно!

Эл собрал кожу на лбу в складки, склонил голову на бок и пристально посмотрел на нее. – Да, ладно! Шутишь! Все учителя повторяют одно, – она сказала подражая кому-то, – Выглядят как нора крота, рядом всегда растет целебная земляника и ведут в мир, где животные не умеют разговаривать. Ходить только после 18-ти лет, – Шмелька понизила голос: «Дурацкие запреты».

– Ага! Ты ребенок!

– Ну и ты не взрослый!

Эл стушевался – он действительно был еще ребенком: если бы был человеком, то ходил бы в третий класс обычной школы. Мышонок же в этом возрасте уже работал в лаборатории. – Доченька! – прозвучал нежный голос сквозь густое ЖЖ-жжж, из-за плеча. Шерсть встопорщилась, Эл отпрыгнул. Два больших шмеля слаженно плюхнулись рядом со Шмелькой.

– Это у них семейное, так близко пролетать, – другие мысли растерялись. – Ма, па! – я, я случайно! А он меня спас – домой принес!

– Ты где была? Тут все с крыльев сбились в поисках!

– Я в нору случайно попала, а потом, ну так вышло, что…

– Запрещено! Тот мир опасен! Два дня пропадала – все что угодно могло случиться! Мы поседели тут!

– Ты ела?

– Да. Я думала: закрыт, а он, – ныла шмелька.

– Ну, ну дорогой, главное – она дома! Она не виновата, что кто-то опять построил генератор Тесла и проходы в тот мир открылись!

– Да, папа!

– Она вся в тебя дорогой. Ты же сам тоже летал в тот мир.

Толстый шмель, без малейшего признака белого пуха немного смущённо прогудел: «Хороший же был план: засеять в том мире волшебную землянику. Все животные бы там говорить начали».

– Хмм, дорогой, сейчас не об этом!

– Спасибо! – повернулись усиками к мышонку и хором произнесли два толстых шмеля, – Мы вам очень обязаны за спасение дочери!

– Она меня тоже спасла! Спасибо! – поклонился мышонок.

Шмели дружно загудели и красивой тройкой, как на параде полетели наверх. По пути Шмелька вывалилась из строя и сделала круг над головой Эла.

– Пока!

– До свиданья! – хором пропели два нежных голоса из зеленой пены вверху.

Глава 14

Хранитель

– Что же делать? – Эл перевел взгляд на земляничную поляну и лес на ее краю. – Жить! Вся жизнь у тебя впереди! – рядом стоял длинноносый усатый мышь. Эл отпрыгнул в сторону норы – приключения последних дней не прошли даром. Убегать не стал: «Справлюсь, если что», но ноги напряг на всякий случай.

– Я Хранитель лабиринта между мирами, – плавно помахал рукой усач. Эл потер лицо и уши, ущипнул себя за руку, усатый мыш не исчез, не напал, продолжал стоять, терпеливо ждал.

– Удивлен? Когда есть лабиринт с мостом между мирами и волшебная земляника, то хранитель обязателен! – Хранитель пригладил усы. Он сел на пятки: «У нас есть легенда о том, как однажды ученый Никола Тесла собрал прибор чтобы по воздуху передать энергию на другую сторону планеты. Присядь, это длинная история, а я обязан ее рассказать», – он похлопал рукой по земле, в воздух поднялось облачко пыльцы. Хранитель продолжил: «Когда он включил его, энергия собралась в невидимый узор над земным шаром. Что-то вроде паутины после дождя. Энергия собиралась в капли, как вода. Тяжесть этих капель прорвала паутину».

Мышонок дернул ухом – вспомнил, как лопались нитки паутины и висли на ушах. – Там где пролилась энергия, открылись пути в другой мир. Позже у нас выросла волшебная земляника, и животные научились говорить. Тесла не подумал, что его работа так изменит мир, – усач сорвал земляничину и протянул ее мышонку, – Со временем проходы зарастают, но иногда открываются вновь.

– Я понял, понял, – мышонок вскочил на ноги, – Наш Кулибин построил похожий прибор и вот я тут.

– Моя работа проверять эти ходы, — кивнул Элу Хранитель. Помогать тем, кто заблудился. – Мне нужно обратно? – нахмурился мышонок.

– Если пожелаешь. Или оставайся тут. Найдем свободный домик и живи. Школа есть. С едой поможем. У нас принято заботится друг о друге. Тем более ты беженец из другого мира, – улыбнулся Хранитель.

– В деревне мирно живут: неважно, какого ты цвета, говоришь как все или нет. Такое тебе подойдет? Или проводить в тот мир?

Эл почесал за ухом – не лес, не лаборатория, другие мыши и деревня, чтобы это не означало. Наверняка будет сложно, но от сложностей он не бегал, только от опасностей. А еще, тут Эл впервые в жизни улыбнулся: «Я не один – у меня есть друг, хотя он и девчонка».

– Покажете мне, где деревня? А домики у вас какие?

И они пошли по земляничной поляне в сторону закатного солнца.

Глава 15

Жизнь продолжается

Миска котловины лишилась большей части ежевичных кустов.

Семья волонтеров ушла со склона в сторону опустевший парковки. Мама похожая на Динь-Динь шла впереди. Она несла перед собой сделанный из салфетки кулечек полный земляники. Папа вел дочку за руку.

– А как же фея?

– Это мышка была, принцесса.

– И что мышка?

– Она в норку убежала.

Спаниель Чарлик лаял на сосну. Лаборантка сидела на краю склона, свесив ноги вниз. Под листочками земляники она отыскивала ягоду, срывала ее и клала в рот. Потом опять отыскивала ягоду, срывала ее и закидывала в рот. Когда рядом земляника заканчивалась, она пересаживалась чуть дальше. Так продолжалось уже полчаса, а может и больше. – Тьфу! Клоп! – она начала плеваться и вытерла рот тыльной стороной ладони. Потом послюнила руку еще, посмотрела на нее и потерла себе язык, – Гадость! Чарлик повернулся хвостом к сосне и продолжил лаять.

– Нечего здесь ловить, – она сорвала длинную травинку и окликнула собаку. «Антон Палычу скажу, что мышонок убежал, а я не нашла. Об остальном промолчу. Василию не поверят, если что, да и нечего ему рассказать», – решила лаборантка и пошла домой. Две длинные травинки с нанизанными земляничинами покачивались в ее руке. Чарлик бежал впереди, нырял в кусты и облаивал шмелей. «Ничего не делал! Просто подошел!» — послышалось лаборантке. «Не, – отмахнулась она, – Не может быть. Это я устала. Завтра пройдет!»

Назавтра Антон Палыч метал громы и молнии: «Мы в ответе за тех, кого приручили! Безответственно!» Покричал и успокоился. Потеря Эл-07 была прощена. «Впереди много экспериментов, и ты должна усердно трудиться!» – начал он.

– Я увольняюсь, – перебила лаборантка.

– Зачем? – спросил Кулибин племянницу, – тебе шестнадцать только, где ты другую такую работу найдешь? Ты же в науку собиралась!

– Я волонтером к зоозащитникам пойду. Хочу зоопсихологом стать, – ответила Любаша – теперь уже бывшая лаборантка.

– Пока, – помахала она Василию, через прозрачную стену. Он молча кивнул – прожевать не успел, рот был занят земляникой.

Эпилог

Прошел год. Бывшая лаборантка, а теперь просто Любовь или Любаша, сидела спиной к лесу за столиком в кафе. Она подняла голову от учебника по зоологи и пошла за кофе. Возле стойки возвышался Василий – охранник из лаборатории.

– Привет! Дела как? – он покосился на нее и продолжил толстыми пальцами набирать пин-код на терминале оплаты покупки.

– Отлично! Ко мне даже академики прислушиваются! Я зоопсихолог теперь. В комитете по этике работаю. Добиваюсь, чтобы у лабораторных животных жизнь была лучше. У мышей выходные теперь есть и право выбора работать или нет. (8)

– Ну, здорово! Думал, ты только с собаками договариваться умеешь. Я-то как из лаборатории ушел – не следил за всем. Меня вот киты волнуют. Очень за них переживаю, – он потянулся за молоком.

– Приходите еще! – профессионально улыбнулся бармен.

– Ну, бывай! – с маленьким стаканчиком в огромной руке Василий выплыл за дверь.

– Пока! – лаборантка помахала ему рукой.

– Что желаете? – спросил бармен.

– Один американо.

– С корицей? Сахар?

– Да! – Любаша потянула телефон из сумочки и ее брови поднялись вверх. Между телефоном и губной помадой серая мышь устроила себе гнездо из носового платка, – Что ты делаешь? – удивилась бывшая лаборантка.

– Я в лес хотела! – пришел ей мысленный ответ от мышки.

– Предупреждать надо! А не так вот! Ладно, позже поговорим, – бывшая лаборантка закрыла сумочку и посмотрела на бармена, – Это не вам.

– Да я ничего! – он протер стойку полотенцем. Кофе-машина плюнула последнюю каплю кофе и зашипела.

– А что за звуки вы с этим здоровяком издавали? Как киты завывали. Где научились? – он поставил стаканчик. Любовь пожала в ответ плечами и вернулась к учебнику, готовиться к экзаменам.

Бармен не дождался ответа и переключился на экран телевизора. В новостях показывали семью, которая умеет разговаривать с пчелами. Бывшая лаборантка не смотрела на телевизор, а там была та самая семья волонтеров: постаревшая Динь-Динь и папа с румяной дочкой. Когда она подняла голову, картинка сменилась на рекламу чая для усиления иммунитета.

Солнце спускалось все ниже и люди потянулись из леса. Они спешили спрятаться от комаров в кафе и бармену уже некогда было задумываться о странностях посетителей – успевай только заказы выдавать.

Лес жил обычной жизнью. Только недовольная лиса вздыхала в своей норе: «Опять за едой на помойку идти. Как унизительно!» – и передними лапами раскрыла газету со спортивными новостями – скоротать время до вечера.

Конец.

___________________________________________________

Если тебе подходит узнавать новое, то прочитай —

Примечания от Хранителя:

(1) Мыши гордятся собой потому, что помогли людям разработать анестетики, антибиотики, технологии трансплантации органов, магнитно-резонансную томографию, компьютерную томографию и многое другое.

Источник: https://www.mn.ru/long/put-laboratornoj-myshi

(2) Элу попалась статья про ученого Николу Теслу. Текст рассказывал о том, как ученый создал устройства, работающие на переменном токе. И о том, что он был сторонником существования эфира – особой формы материи (он проводил многочисленные опыты и эксперименты, чтобы показать как эфир можно использовать в технике).

1 фото: Тесла с горящей газоразрядной лампой демонстрирует беспроводную передачу электричества.

2 фото: Тесла за работой в своей лаборатории в Колорадо Спрингс, 1899год. Источник: https://ru.wikipedia.org/wiki/Тесла,_Никола

(3) Начальник лаборатории Кулибин А.П. собрал прибор, который создавал резонанс между электрической и целебной энергиями в лекарственных растениях. Для этого он передавал энергию по воздуху, как в генераторе Теслы. Как это сделать – спросите у Кулибина.

Намерения у него были самые лучшие: лечение полученными препаратами должно было помочь людям с нарушениями в работе мозга.

(4) Тл – единица измерения Тесла. Здесь лаборантка ошиблась: электро-магнитное поле (есть такое у электричества) должно было быть 0.21 мкТл, а не 0,21 Тл. Никто не узнал про эту ошибку благодаря пятнам от брызгов кофе в тетради. Тесла (международное обозначение — Т, русское — Тл) — Названа в честь физика Николы Теслы. Единица измерения индукции магнитного поля (чтобы это ни было такое).

Источник: https://ru.wikipedia.org/wiki/Тесла_(единица_измерения)

(5) Ученые стоят на фоне памятника лабораторным мышам в городе Новосибирске.

Источник:

(6) Динь-Динь — фея из мультфильмов студии Уолта Диснея. Когда она сердится – её щеки краснеют.

(7) Все шмели черные с желтыми полосками. Отличить шмелей-девочек можно по желтому или оранжевому шарику на последней паре ног – корзиночка для сбора пыльцы. Кроме того только у шмелей-девочек есть жало и белая полоска около него.

Шмели никогда не нападают первыми, но будут защищаться если нет другого выхода.

В природе шмели приносят огромную пользу: опыляют большое количество цветов и переносят на лапках семена растений.

Источник: https://kipmu.ru/shmel/

(8) Если проводят исследования на животных, то комитеты по этике следят за тем, чтобы животные не страдали напрасно и чтобы их труд был максимально полезен. Есть даже правила, которым должны следовать ученые:

1. Отказ — если ты можешь сделать что-то, не используя животных, и получить адекватный результат — сделай это!

2. Оптимизация — сделать еще лучше: продумывать не просто каждый шаг, а каждое минимальное движение. Обязательно обезболивание и благополучие животных (отдых, игрушки, хорошее питание, чистое жилье и т.п. )

3. Ограничение — уменьшение числа животных в экспериментах. Это правила «трех О» и придумали их зоолог Уильям Расселл и микробиолог Рекс Берч. Источники:

https://www.techinsider.ru/science/730083-chto-takoe-bioetika-i-zachem-uchenye-prosyat-raz reshenie-dlya-provedeniya-opytov-na-krysah/

https://news.myseldon.com/ru/news/index/254386681 Спасибо, что дочитали до конца!