Добро пожаловать!

В один из апрельских дней, точнее в последнюю субботу месяца, в аэропорт Внуково рейсом из африканской страны Конго прилетел лев. Причём прилетел не в клетке, а как обычный человек. Вместе с другими пассажирами он прошёл пограничную зону и показал пограничнику в стеклянной будке паспорт. Пограничник впервые видел, чтобы животные летали в самолётах, как люди! Но паспорт был в порядке: там стояли все нужные печати, на фотографии был изображен лев, а не кто-нибудь ещё. Поэтому пограничник сказал: «Добро пожаловать!» и нажал кнопку, которая открывала проход в зону прилёта. 

Лев поблагодарил пограничника, поправил галстук – он был в костюме, при галстуке и в жёлтом вязаном берете! – и отправился получать багаж. Через пятнадцать минут с большим зелёным чемоданом в лапе он вышел из аэропорта.

– Эй, брат, такси надо?

К необычному пассажиру подошёл смуглый человек, у которого на шее висела карточка с его фотографией и надписью «такси».

– Не знаю, – ответил пассажир, – я тут в первый раз. Мне в Москву.

– Две тысячи.

– А подешевле нельзя? 

– Нельзя. Думай быстрее, а то ещё один рейс прилетел. Сейчас всех таксистов разберут.

– Ладно. Только мне сперва надо доллары на ваши деньги поменять.

– Вон обменник.

Пассажир поменял деньги в обменном пункте, сел в такси и поехал в Москву. 

– Какой большой и красивый город! – сказал он, глядя на высокие дома и заполненные автомобилями широкие дороги.

– Это не город, а пригород! Город дальше.

 – Как вам повезло, что вы тут живёте!

– Я не тут живу.

– А где?

– В Киргизии. Сюда я только работать приезжаю.

– И я – работать! – обрадовался пассажир.

– На стройку? 

– Нет.

– Таксистом?

– Нет. 

– Курьером?

– Нет.

– А кем? – удивился таксист. 

– Учителем.

Таксист засмеялся. 

– Разве я сказал, что-то смешное?

– Конечно! Знаешь, как некоторые нас тут называют? Таких как ты и я?

– Как?

– Понаехавшими.  Они думают, будто мы отнимаем у них работу и хотим тут установить свои порядки. И они уверены, что умнее нас. А ты их учить собрался!  

– У меня два диплома высшего образования. 

– Сочувствую! Придётся осваивать новую профессию. В учителя понаехавших не берут! 

Необычный пассажир озадаченно замолчал. 

Его звали Габриель Зубага. Он прилетел к своему дяде Полю, который уже несколько лет работал в Московском зоопарке. Дядя работал экспонатом: сидел в застеклённом загоне и изображал дикого льва. При этом он имел даже не два, а три высших образования и раньше преподавал африканским студентам иностранные языки и философию. Но в Конго очень много жителей и очень мало работы. Поэтому многие уезжают в другие страны на заработки. Первым из семьи Зубага уехал дядя Поль. А нашёл работу он так: разослал по интернету свою анкету, где говорилось о трёх его образованиях и работе преподавателем, и стал ждать ответа. Дядя рассчитывал на место в университете или хотя бы в институте. Но ни университеты, ни институты не ответили. Зато написали из Московского зоопарка. Дяде Полю предложили место в Львятнике, с бесплатным питанием, хорошей зарплатой, гарантированной пенсией и отпуском раз в год. Даже обещали оплатить билеты на самолёт. И дядя согласился, потому что ему надо было кормить большую семью. Теперь он жил в маленькой гостинице при зоопарке. Дядя вставал в восемь часов утра, чистил зубы, надевал рубашку, пиджак, брюки и шёл на рабочее место. Там он снимал одежду, вешал на специальную вешалку в углу вольера и ложился под искусственное дерево, отдалённо похожее на баобаб. Работа была нетрудная, и кормили в зоопарке хорошо. Кроме того, посетители постоянно бросали в вольер яблоки, шоколадки и хлеб, который приносили для уток на пруду. Дядя в ответ кидал людям конфеты, которые, как работник зоопарка, покупал с большой скидкой в магазине у входа. Тогда посетители понимали, что этот лев гораздо умнее, чем они думали. Потому что делиться с другими, а тем более с незнакомыми людьми, может только разумное существо! 

Дядей Полем были очень довольны в зоопарке. Он написал несколько научных работ о том, как правильно работать львом и даже выступал по этому поводу с лекциями в других зоопарках. А в выходные он ходил в музеи и театры, ведь зоопарк находится недалеко от центра Москвы. Тут и Третьяковка, и Большой театр, и музеи Кремля! За несколько лет дядя Поль перевёз из Конго в Россию многих родственников. Все они поступили на работу в Львятник, где изображали диких хищников. Вскоре в зоопарке их собралась целая стая! В свободное время они вместе с дядей посещали выставки и спектакли, а потом, сидя под искусственным баобабом в вольере, обсуждали увиденное. Правда, посетителям их язык слышался, как рыканье, фырканье и виделся, как бессмысленное махание лапами.

Габриель был совсем маленький, когда дядя переехал в Москву. После школы Габриель выучился в университете сначала на учителя, а потом ещё на биолога и, как многие другие, не смог найти работу в Конго. Тогда Габриель написал дяде, чтобы тот узнал, не возьмут ли в Московский зоопарк ещё одного Зубагу? К сожалению, директор зоопарка ответил, что там и так самая большая стая львов в мире! И что, если принимать родственников дяди и дальше, то скоро львов в Москве будет больше, чем в Африке! А это неправильно. Ведь надо уделять внимание и местным животным: лосям, барсукам и медведям. 

Тогда Габриель решил приехать в Москву на свой страх и риск и попробовать найти какую-нибудь работу на месте. Ведь Москва огромный город! Тут сотни и даже тысячи разных фирм, и какой-нибудь непременно понадобится учитель или биолог, тем более со знанием иностранных языков! Ведь кроме языка львов Габриель знал русский, французский, английский и африканский язык суахили! Способности к языкам у львов в крови. Они легко обучаются даже языку глухонемых! 

Габриель купил билет в Москву и прилетел во Внуково. Оттуда на такси он добрался до зоопарка. Габриель решил, что пока будет искать работу, временно поживёт у дяди. Ведь в Львятнике так много львов, что никто и не заметит, если на два-три дня появится один лишний!

Габриель заплатил таксисту, купил билет в зоопарк, нашёл Львятник и сразу увидел дядю – тот лежал в развилке дерева, как в гнезде. Да, представьте себе, львы иногда забираются на деревья, как обычные кошки! 

Глядя на дядю Поля, можно было предположить, что он отдыхает после обеда, если бы он время от времени не начинал громко хохотать. Дядя слушал через беспроводные наушники аудиокнигу про Крокодила Гену, которую ему посоветовал сын главного смотрителя за хищниками. Ведь в этой книге главный герой тоже работает в зоопарке! Вообще-то, дядя Поль больше любил читать бумажные книги – у него в номере гостиницы была целая библиотека романов, повестей и стихов на разных языках. Но директор зоопарка запрещал животным читать на виду у посетителей. Тогда люди могли понять, что некоторые звери не глупее их, а значит, обладают теми же правами, что и человек и не должны сидеть в клетках! Ведь людей, например, не показывают в зоопарках! Но тогда львы лишились бы работы. Поэтому дяде Полю приходилось пользоваться телефоном и наушниками. 

Габриель помахал из-за стекла, и дядя Поль радостно зарычал. Он легко спрыгнул с дерева и весёлым галопом, как будто не имел за плечами докторской диссертации и звания профессора в одном заграничном университете, побежал в скрытое от публики помещение. Там он открыл дверь и впустил племянника. Они обнялись, потом дядя принёс оставшиеся после завтрака фрукты, добавил брошенные посетителями булочку с маком, батончик «Марс» и угостил племянника.

Не удивляйтесь, все львы из рода Зубага – вегетарианцы. Будучи очень образованными личностями, они давно поняли, что нехорошо употреблять в пищу своих соседей. Тем более, что многие соседи также отличались обширными знаниями и высокой культурой. Поэтому уже давно Зубаги перешли на растительную пищу, яйца и молоко. В столовой зоопарка специально для львов каждое утро готовили несколько кастрюль овсянки и целую гору омлета! 

Но, конечно, не все львы – вегетарианцы. Большинство любит мясо, поэтому будьте осторожны, общаясь с этими хищниками! Сначала спросите, как фамилия льва или львицы? Если они ответят «Зубага», то всё в порядке, знакомьтесь дальше. А если нет, то лучше держитесь от них подальше! Известен случай, когда после общения со львом от ребёнка осталась одна обувь! Как объяснил потом следователь, это случилось, потому что львы не любят синтетику.     

Габриель не привык подбирать еду с земли, но он был не в ресторане и не стал привередничать. Кроме того, он успел хорошенько проголодаться за время долгого перелёта в самолёте, где пассажирам давали только апельсиновый сок и по нескольку крохотных печенек.

Запив еду водой из искусственного ручья – его приводил в движение водяной насос – Габриель рассказал дяде последние новости из Конго. Потом ответил на вопросы о здоровье многочисленных родственников и спросил, нельзя ли ему пожить тут, пока он будет искать работу?

– Конечно, Габриель! – ответил дядя. – Будем надеяться, директор не узнает, что ты здесь.

– Как он узнает? – удивился Габриель. – Для людей мы все на одно лицо!   

Дядя покачал головой.

– Ошибаешься! Наш директор известный специалист по львам. Много лет он работал в Африке и изучал наше поведение. Если он к нам заглянет, а он иногда приходит ко мне что-нибудь уточнить для своих научных статей, то непременно тебя заметит и наверняка выгонит. Он хороший человек, но должен следовать правилам! К сожалению, правила для людей обычно важнее морали!  

Габриель хотел ещё о многом расспросить дядю, но тот остановил племянника.

– Отложим разговор до закрытия зоопарка, а то дети уже показывают на нас пальцами! А чтоб тебе не было скучно, послушай-ка замечательную книгу! 

Дядя Поль передал племяннику наушники и включил «Крокодила Гену» на смартфоне, спрятанном в дупле искусственного дерева. Вскоре на весь вольер громким басом смеялся уже Габриель, поухивая и даже постанывая от удовольствия.

Небо над зоопарком сначала было голубым, как обёртка батончика «Баунти», потом фиолетовым, как упаковка шоколада «Милки», и наконец, красным с белыми облаками, как банка «кока-колы». Всё это посетители часто кидали в вольеры к животным, а наутро приходилось убирать служителям. В зоопарке даже сделали небольшой музей мусора, где хранились вещи, в разное время брошенные посетителями в загоны и вольеры. Тут были шляпы, ботинки, платки с вышивкой и даже сломанная шпага московского генерал-губернатора, которой он легкомысленно дразнил медведя в день открытия зоопарка сто шестьдесят лет назад!

Вот вдоль дорожек зажглись фонари, словно спелые плоды манго на деревьях в тропических джунглях. Между клеток прошёл охранник, проверяя, не остались ли на территории заплутавшие посетители? 

Теперь дядя и племянник могли спокойно поговорить. Габриель как раз дослушал книгу, выключил телефон и вернул дяде. После долгой беседы, когда львята (в основном многочисленные дети дяди Поля) уже спали, дядя решил попробовать поискать в интернете работу для племянника. Дядя зашёл через смартфон на сайт поиска работы и быстро нашёл несколько интересных предложений: на мебельную фабрику нужен был грузчик, в интернет-магазин – курьер по доставке покупок на дом, а в одну богатую семью требовалась няня. На большее рассчитывать не приходилось – никому не нужен был учитель с двумя дипломами.

– Начни с фабрики, – посоветовал дядя. – Мы, львы, очень сильные и в одиночку легко заменим несколько человек. Это было бы выгодно для фабрики! Зарплата у тебя будет, как у одного грузчика, а работу сможешь делать за троих. Правда, чтобы устроиться на работу обычно нужна московская прописка. Но многие фирмы смотрят на это сквозь пальцы. Может, тебе повезёт.

– Хорошо, – кивнул Габриель и записал адрес фабрики в электронный ежедневник, куда заносил все важные дела, которые предстояло выполнить. 

Первая работа

Мебельная фабрика находится на окраине Москвы, в районе Орехово-Борисово. Тут расположен большой парк, а за ним, возле Кольцевой автодороги, стоят фабричные цеха, похожие на большущие гаражи. В одном собирают шкафы, в другом – столы, в третьем – стулья и кресла. Сразу оценив силу Габриеля, директор фабрики предложил ему неделю поработать в цехе, где собирали шкафы, чтобы понять, подходит это занятие Габриелю или нет. Тут работали самые сильные грузчики. Они ставили шкафы на тележки и перевозили их с одной площадки на другую: например, из сборочного цеха в покрасочную. Грузчики были похожи на больших муравьёв.    

Главным в бригаде был пожилой работник по имени Вартан. 

– Неместный? – спросил он Габриеля.

– Я из Конго, – объяснил Габриель.

– Никогда не слышал! – сказал Вартан. – Армению знаю, Грузию знаю, Таджикистан знаю. Конго – не знаю.

– Это в Африке. За экватором.

– Уже оттуда едут! – удивился Вартан. – А что, там тоже работы нет?  

– Мало. 

– Как в Армении! Тебя как зовут?

– Габриель. Но это не африканское имя. Европейское.

– В Армении тоже любят европейские имена: у меня отец – Артур, брат – Гамлет, а дядя – Генрих…   

– Нашей страной раньше управляли французы. Вот мы и выучили их язык, и часто берём европейские имена.

Вартан позвал других грузчиков, чтобы познакомить их с Габриелем. Почти все оказались приезжими. Больше всего из Узбекистана. Только один был из России. Из Иркутской области. Пал Ваныч. 

– Почему так мало грузчиков из России? – удивился Габриель. 

– Потому что работать приходится много, а денег платят мало. – Объяснил Пал Ваныч. – Наши сейчас чаще в программисты идут. Сиди себе, жми на кнопки и получай кучу денег. Мозгой люди работают. Мозгой всегда больше заработаешь, чем руками. В программистах даже инвалид может заработать в десть раз больше грузчика, если мозга на месте! Я в школе этого не понимал. А как годик потаскал шкафы, сразу понял. Да поздно. 

В паре с Пал Ванычем Габриель и начал работать. Пал Ваныч показывал, как правильно передвигать шкаф, чтобы ни ему, ни себе ничего не сломать. 

– Кантуй, кантуй, Габриель! – кричал Пал Ваныч, перекрывая шум работающих пил и шлифовальных станков. – На себя! На себя! – Или: – От себя, от себя! 

Но Габриель – такое длинное и большое имя, что сквозь шум цеха оно проталкивалось с трудом. Через час Пал Ваныч, суетясь вокруг новичка, уже кричал так:

– Тяни, Гаврила! Плечом! Плечом! Коленом помогай, коленом!

Так Габриель и стал Гаврилой. Только Вартан по-прежнему называл его Габриелем, потому что в Армении любят красивые имена. 

Ночь в зоопарке

Вечером Габриель, которого на фабрике уже в первый день почти все стали звать Гаврилой, приехал к зоопарку и увидел, что вход закрыт. Из ворот выходили последние посетители. Гаврила очень устал, он хотел есть и спать.

– Пустите меня, пожалуйста, – попросил Гаврила охранника. – Мне надо в Львятник.

– Зоопарк закрыт.

– У меня там дядя! 

– У всех дядя! – ответил охранник.

– Я же лев! Мне можно! – в отчаянии воскликнул Гаврила. 

– Все львы! Всем можно!

– Значит, можно? – удивился Гаврила.

– Совсем мне голову заморочили! – рассердился охранник. – Идите, идите отсюда. Зоопарк закрыт!

Так они вернулись к тому, с чего начали, и Гаврила печально побрёл вдоль ограды. Он бы мог снять номер в гостинице, но для этого нужно было взять деньги из чемодана, который лежал в Львятнике. А туда Гаврилу не пускали. И дяде он не мог позвонить, потому что не успел купить местную симку.

Вдруг из-за забора донёсся знакомый голос:

– Габриель! Габриель!

– Дядя Поль! – обрадовался Гаврила.       

Дядя Поль каждый вечер после закрытия зоопарка совершал прогулку, чтобы размять лапы после долгого сидения в вольере. Габриелю повезло, что дядя как раз проходил вдоль ограды.

– Габриель! Почему так поздно? Я волнуюсь! 

– Дядя, сначала меня учили, как правильно перетаскивать шкафы на мебельной фабрике, а потом я начал работать во вторую, вечернюю смену. Туда отправляют всех новичков.

– Гм-м! – Дядя почесал подбородок. – Надо же! Значит, и в таком, казалось бы, простом деле, есть свои тонкости! Пойдём ко служебному входу. Там работает мой друг, он тебя пропустит. 

Продолжая беседовать через забор, они прошли вдоль Большой Грузинской, и Гаврила оказался перед двухэтажным домом со служебным входом в зоопарк. На проходной за стеклянной дверью дежурил китаец в форме охранника. Он смотрел по телевизору баскетбольный матч. Заметив дядю Поля, он заулыбался и встал с кресла. Гаврила видел много китайских туристов в Африке, обычно они низенькие. Но Фан был на голову выше Гаврилы! 

Дядя Поль представил племянника охраннику и попросил пропустить в зоопарк.

– Конесно! – ответил Фан. – Пусть его проходит! Я знать, что такое нету крыса над головой! 

– Для чего вам крыса? – удивился Гаврила.

– Не крыса, а крыса! – Фан сложил руки в виде домика. 

– А! Понимаю! Расскажите, где вам приходилось спать? – поинтересовался Гаврила. – Возможно, мне это пригодится в будущем.

– Летом я спать на лавоски в парки и на остановки. А когда идти доздик, искать стройки и прятать себя в трубы. 

– А почему вы уехали из Китая?

Фан развёл длинными руками.

– Я там нигде не помесялся. Потолки везде низкий. Надо постоянный горбися.

– А тут вам нравится? 

– Осень, – кивнул Фан. 

– Осень? А говорят, многие любят русскую зиму.

– И зима, и весна – всё нравися, – объяснил Фан. – Только иногда люди обзываться и говорить, что я сюда понаехал.  

– Увы, – вздохнул дядя Поль, – многие не понимают, что глупо гордится своим происхождением, цветом шерсти или количеством пятен. Например, гиены не понимают и белоголовые орланы. Но ведь такие различия касаются только наших тел, а тело – не главное! Главное, у разумного существа, что?

– Ум и воспитание! – сказал Гаврила.

 – Правильно! Ты можешь представить, Габриель, чтобы носороги звали нас желтомордыми, только потому, что у них белый цвет лица, а у нас жёлтый?

– Нет, – сказал Гаврила.

– Вот и получается, что так называемому человеку разумному хорошо бы набраться ума у нас, животных!

Дядя немного поболтал с Фаном о баскетболе, которым увлекались оба, после чего львы отправились к своему вольеру по освещённому полной луной зоопарку.

– Старайся держаться в тени! – предупредил дядя Поль.

– Зачем?  

– Тут камеры на каждом шагу, через них охранники следят за зоопарком. Конечно, они не отличат тебя от меня, но что, если запись с камер увидит директор! Его так легко не проведёшь! 

Гаврила кивнул и пошёл ближе к вольерам, где засыпали дневные и наоборот просыпались ночные звери. Зоопарк наполняли таинственные звуки: шуршание, шёпот, чей-то тоненький присвист, точь-в-точь как в родной для Гаврилы африканской саванне ночью. Со многими зверями дядя перекидывался приветствиями, интересовался их здоровьем, спрашивал у мамаш, как поживают их детёныши. Только мимо одного высокого и просторного вольера он прошёл в хмуром молчании. 

– Эй, кошачьи переростки! – донеслось оттуда. – Что вы забыли в Северной Америке? У нас львы не водятся! Ха-ха-ха!

– Кто это? – удивился Гаврила. 

– Белоголовый орлан!     

– А почему он говорит про Северную Америку? 

Дядя Поль огорчённо махнул рукой. 

– Это наш директор виноват! Он решил разделить зоопарк на географические зоны, чтобы детям легче было изучать их в школе, и мы сейчас идём по зоне Северной Америки. Тут собраны характерные для неё животные: пумы, бизоны, аллигаторы, гремучие змеи… Ну и белоголовые орланы, конечно! Куда же без них! В своё время люди сделали их символом Соединённых Штатов. Даже на деньгах напечатали. Вот орланы и потеряли голову от гордости. Считают себя лучшими из животных. У них и так характер был не ахти, а когда зоопарк разделили на зоны, совсем перестали следить за языком.

Гаврила помолчал, обдумывая эти слова.

– Знаешь, дядя, раньше мне казалось, что в мире людей, тем более в цивилизованной стране, всё непременно будет лучше, справедливее, чем у нас, животных. Но теперь я начинаю сомневаться. Может, работа и деньги это не самое главное в жизни? Может быть, есть более ценные вещи?

– Это очень мудрая мысль, племянник! Но не спеши с выводами! Никакую страну нельзя понять за один день! Сперва ты видишь только внешнее, так сказать, кожуру плода, а самое лучшее раскрывается потом, когда раскусишь плод. 

– То есть, страна, как манго или тыква?

Дядя Поль засмеялся.

– Вот именно! 

Наконец, они дошли до Львятника, и Гаврила легко перескочил через ров, который отделял дорожку для посетителей от вольера, ведь обычный вход давно был закрыт. А дядя Поль отправился в свой гостиничный номер. 

Спустя пятнадцать минут, Гаврила, подкрепившийся тем, что посетители набросали в вольер за день (бутерброд с сыром, два глазированных сырка, пончик в сахарной пудре и банан), уже похрапывал на дереве. А сверху светила луна, одинаково ласково глядя своим серебристым глазом на всех: на Россию, где засыпал Гаврила, на Африку, где уже давно в разных частях большой страны Конго спали его многочисленные родственники, и на Америку, где как раз наступало утро, и просыпались, расправляя широкие крылья, гордые белоголовые орланы, пумы, аллигаторы и прочие многочисленные животные, а вслед за ними и не менее многочисленные люди.

В полиции

Гаврила проработал на мебельной фабрике три дня. А на четвёртый, едва он вышел из метро Домодедово, его остановили двое полицейских: один молодой, другой постарше. 

– Сержант Пашкин! – назвался молодой. – Можно ваши документы?

– А почему ваш коллега не представляется? – поинтересовался Гаврила.

– Ну Симоненко я, – ответил полицейский постарше. – Тебе от этого легче?

Вежливости у полицейских обычно хватает лишь на то, чтобы представиться, а потом они начинают «тыкать».  

– Теперь мы стали немного ближе друг другу, – улыбнулся Гаврила и тоже назвал себя. – А какие документы вам нужны? 

В Африке полицейские никогда не спрашивали документы. 

– Паспорт – вот какие! Ты что, приезжий?

– Да.

Гаврила протянул Пашкину паспорт, и полицейские принялись его изучать. 

– Это на каком языке? 

– На французском.

– Ты что, француз? – удивился Симоненко. – Я себе французов по-другому представлял! Какой у тебя домашний адрес?

– Я живу под самым большим деревом в центральном парке в столице Конго.

– Под деревом? Вот довели народ! Где только не живут за границей! Кто в горах, кто под деревом! Но ты не сказал почему паспорт на французском. 

– Потому что нашей страной раньше управляли французы. 

– Плохо управляли, раз в парках живёте! Вот мы раньше Финляндией управляли. Теперь она считается лучшей страной в мире!

– А почему мы не считаемся? – удивился Пашкин.

– Потому что на себя у нас уже сил не хватило. Всё в Финляндию ушло. 

– Мне просто удобнее на свежем воздухе, – сказал Гаврила. – Кому-то другому удобнее в норе, кому-то в болоте, а кому-то в квартире.

– Я всегда говорил, что свобода приводит к распущенности! – заключил Симоненко. – Где твоя московская регистрация? 

– Не успел сделать, завтра хотел заняться. И вообще, у нас в Конго нет никакой регистрации.

– Поэтому вы и живёте, где попало! 

Симоненко спрятал паспорт Гаврилы в карман.

– Каждый, кто приезжает в Россию, должен зарегистрироваться там, где он живёт. Где ты в Москве остановился?  

– В зоопарке.

Полицейские переглянулись.

– Тоже под деревом?

– Да. У меня дядя там работает.

– Кем?

– Львом.

– Та-а-ак! – сказал Симоненко. – Тоже актёр, значит? 

– Почему актёр? Обычный лев!

– А я думал, на самом деле ты всё-таки переодетый. Что-нибудь рекламируешь. Ну, хот-доги, там, или шаурму.

– Я – вегетарианец! Сегодня же попрошу, чтобы дядя зарегистрировал меня в зоопарке. 

– У нас цивилизованная страна! – сказал Симоненко. – И в клетках никого не регистрируют! Пройдём в отделение, разберёмся. А то ты нас совсем запутал. 

– Но через пять минут я должен быть на фабрике! 

– Должен-не должен… Без регистрации работать нельзя! 

Пришлось Гавриле «пройти» с полицейскими. Вслед за ними он зашёл в ближайшей двор, где на первом этаже старой пятиэтажки находился полицейский участок.

В кабинете были два стола, шкаф, компьютер и два стула, а на стене небольшой портрет какого-то лысого мужчины на фоне российского флага. На один стул сел Симоненко. Пашкин отдал ему паспорт Гаврилы и ушёл ловить других мигрантов.

Первым делом Симоненко позвонил в посольство Конго, чтобы проверить, правду ли сказал Гаврила, потом – на мебельную фабрику, узнать, почему они принимают на работу приезжих без регистрации. 

Затем он долго что-то писал в толстой тетради и печатал на компьютере. Наконец встал, чтобы положить тетрадь в шкаф и схватился за поясницу.

– Ой! Вот, что значит сидячая работа! Кто-то думает, полицейские только за бандитами гоняются. А мы в основном за столами сидим, сколиоз себе наживем! Знаешь, что такое сколиоз?

– Искривление позвоночника. Я биолог по образованию.

– Я настоящего преступника уже три года не видел! Со всякой мелочью вроде тебя вожусь!

Гаврила был на голову выше Симоненко и не считал себя мелочью. Но решил не обращать внимания не эти слова полицейского.

– Хотите, покажу африканское упражнение, и у вас спина сразу пройдёт? 

– Давай.   

– Ложитесь на пол.

Полицейский с сомнением посмотрел на грязноватый пол, но тут ему в поясницу снова вступило, и он улёгся между столом и дверью. 

– Упражнение называется «Гроздь бананов».

– Что за дурацкое название! 

– Надо переплести ноги и руки так, чтобы вы выглядели, как гроздь бананов. Давайте правую ногу! Левую руку. Другую ногу. Последнюю руку! Делаем из них узел и затягиваем покрепче. Сейчас все кости сразу встанут на место.  

– Ой! Уй! Ай!

– Чувствуете?

Гаврила потянул кверху ноги и руки полицейского. Что-то громко хрустнуло, и полицейский испуганно замолчал, прислушиваясь.

– Это у меня?    

– Доска в полу треснула, – объяснил Гаврила. – Ну как, вам легче? 

Полицейский распутал руки-ноги, встал и отряхнулся.

– Кажется, отпустило. Надо записать это упражнение. 

Гаврила повторил последовательность действий, а полицейский записал их в тетрадь для регистрации преступлений. Даже сделал несколько рисунков, чтобы не ошибиться. 

– Вам надо больше двигаться, – сказал Гаврила. – Есть короткая зарядка – «Пляска-встряска». Если станете делать её хотя бы раз в день, никогда ничего не будет болеть. Показать?

– А места тут хватит? 

– Отодвинем стол на всякий случай. 

Они отодвинули стол к окну, и Гаврила стал показывать новые движения.

– Шаг сюда, шаг туда, поворот вокруг себя, прыжок! – При этом Гаврила хлопал в ладоши. – Следите за ритмом!

Симоненко старательно повторял движения. Сначала неуверенно, оглядываясь на дверь, но всё больше увлекался танцем и наконец, заплясал так же бойко, как и Гаврила. 

– Приседаем! Встаём! Вертимся! А теперь рычим вместе!

– Это обязательно? 

– Встряска должна быть для всего организма! 

И они хором зарычали. 

Тут дверь открылась, и вошёл Пашкин.

Разинув рот, он наблюдал, как Симоненко и Гаврила с рычанием кружатся по комнате.

– Что с вами, Игорь Петрович? – спросил Пашкин.

– Зарядка! – ответил Симоненко, подскакивая на одной ноге. – Помогает от сколиоза!

– И радикулита! – добавил Гаврила. – Кстати, у вас, господин Пашкин, ничего не болит? Давайте с нами!      

Не успел Пашкин опомниться, как его схватили за руки, и он тоже начал плясать.

Наконец полицейские без сил плюхнулись на стулья.

– Как себя чувствуете? – спросил Гаврила. 

– Прекрасно! – сказал Симоненко.

– Как будто выпил банку энергетика! – согласился Пашкин. 

– Я пойду? – спросил Гаврила.

– Ладно уж, – сказал Симоненко. – Только сделай регистрацию, а то выдворят из страны.

– И назад уже не водворят! – добавил Пашкин, чтобы показать свою осведомлённость.

Гаврила по африканкой традиции пожелал полицейским слоновьего здоровья и отправился в зоопарк. 

Кто пропишет Гаврилу?

Как прекрасно утро в зоопарке! Тихо. Только шуршат пластиковые метёлки, и поют птицы, да такие, которых не услышишь в других районах Москвы и даже страны! Дронго и квезалы из Южной Америки, ткачики и попугаи-жако из Африки, птицы-лиры и райские птицы из Юго-Восточной Азии и смеющиеся зимородки из Австралии — кукобарры. Посетителей ещё нет. Но зоопарк уже убран, умыт из шлангов, причёсан граблями и, довольный, смотрится в зеркала двух больших прудов, готовый к встрече с многочисленными гостями.  

Гаврила потянулся под ветвями искусственного дерева, открыл чемодан с яркими наклейками нескольких авиакомпаний, достал мужской одеколон и подушился. Потом причесал гриву, глядя на своё отражение в искусственном ручье, и почистил зубы. За ночь он забыл, о чём ему говорили полицейские и намеревался ехать на мебельную фабрику.

– Дорогой племянник! Куда это ты собрался?

В вольер вошёл дядя Поль, складывая свежую газету, купленную им по пути из гостиницы в зоопарк. 

– На работу, дядя! – ответил Гаврила, проверяя, не забыл ли положить в карман деньги и паспорт.

– Боюсь, в этом нет смысла, и ты зря потратишь деньги на дорогу!

– Почему?! 

– Ты сам сказал, что на фабрику звонили из полиции и спрашивали, почему там нарушают закон и берут рабочих без регистрации? Теперь фабрике грозит штраф и, можешь мне поверить, тебя туда больше не пустят! 

– Но мне там так понравилось! – огорчился Гаврила. – Я со всеми подружился: и с Вартаном, и с Пал Ванычем, и с остальными!   

– Увы! Помнишь, я говорил о правилах, которые люди придумывают, а потом сами от них страдают? Регистрация – одна из таких глупых выдумок. Так что сегодня нам надо найти, где тебя прописать! 

– Но полицейские сказали, что в клетке, загоне или вольере прописывать нельзя, это нарушение свободы личности или что-то вроде того. 

– Какая ерунда! Все твои родственники, которые живут в Москве, и я тоже, прописаны в Львятнике. При этом я свободен делать всё, что хочу! Разумеется, если это не мешает другим! Данное условие включено в мой контракт с зоопарком! Так что действия личности ограничивает не решётка или стекло, но мера воспитанности! А свобода, Габриель, – она внутри нас, в наших сердцах! Про полицейских я скажу тебе, что сами они совершенно несвободны! Им нужно подчиняться приказам начальства, какими бы глупыми они ни были, и носить некрасивую форму. Ладно, давай-ка пройдёмся, поищем, не согласится ли кто тебя зарегистрировать? Сегодня санитарный день, посетителей не будет, и животные могут спокойно гулять, где им хочется.  

Дядя и племянник вышли из Львятника и, с удовольствием вдыхая прохладный утренний воздух, пропитанный ароматами цветов со всех концов Земли, зашагали по только что выметенным дорожкам между вольеров и загонов. 

Первым делом львы навестили морских котиков. Но оказалось, что в бассейне у них уже прописаны больше сотни животных: моржи, морские бобры, морские леопарды, сивучи и даже один кит-горбач! 

– Мы бы с радостью помогли твоему племяннику, – сказал пожилой морской котик Вася, – он у тебя такой приятный и воспитанный! Но, во-первых, у нас в бассейне регистрируют только морских млекопитающих, а твой племянник, хоть и млекопитающее, но явно сухопутное! Во-вторых, после того как нам с большим трудом удалось прописать кита-горбача, полиция чуть не каждую неделю грозит проверками. Полицейские говорят, что хотят собственными глазами увидеть, как в нашем бассейне тридцати метров в длину и двадцати в ширину поместилось столько животных! Поэтому мы ведём себя тише воды, ниже морской травы, я имею в виду, водоросли. 

– А правда, где же кит? – спросил Гаврила, оглядывая бассейн с прозрачной водой.

– Габриель, не следует вмешиваться в чужие дела! – прошептал дядя Поль. – В зоопарке это не принято!

Вася услышал его и улыбнулся. 

– Ничего страшного! Вам я могу сказать. Кит хотел эмигрировать в Америку. Ему совсем не стало житья в Охотском море от кораблей: того и гляди в сетях запутаешься или под винт попадёшь. Вот он и решил обосноваться в городе Атланта, в штате Джорджия. 

– О! Если мне не изменяет память, там лучший в мире океанариум! – вспомнил дядя Поль.

– Ты прав! Но для въезда в Америку, точнее сказать, для вплытия туда, киту нужны документы из России. Вот мы ему и помогли.    

– Надеюсь, он хорошо устроится на новом месте! – сказал дядя Поль. – Если будет оказия, передавай киту поклон! Ведь киты и наши родственники! Правда, очень дальние!

Львы раскланялись с котиком и отправились дальше искать, где прописать Гаврилу. 

Увы, зоопарк был переполнен. Правда, случайный посетитель этого не заметил бы, потому что большинство животных числилось в зоопарке только по документам, а на самом деле они жили в разных частях Москвы, страны и даже мира. 

После котиков дядя Поль с Гаврилой побывали у зебр, оленей, медведей и даже у пингвинов. Но одного взгляда за стекло вольера с пингвинами было достаточно, чтобы понять: более населённого места нет в зоопарке! 

– Может, оно и к лучшему! – вздохнул дядя Поль.

– Почему? – спросил Гаврила.

– Согласись, дорогой Габриель, если бы полиция увидела, что ты прописан вместе с пингвинами, у неё могли возникнуть справедливые вопросы. Ведь мы, львы, живём в тропиках…

– …а пингвины – в Антарктиде! – закончил за дядю Гаврила. – В самом холодном месте на планете! Ты, конечно, прав, как всегда! 

– Но не будем унывать! Продолжим поиски!

Однако всё было напрасно. Отчаявшись, львы даже заглянули к своим врагам – гиенам. Но те лишь посмеялись над львами и ответили, что готовы принять Гаврилу частично.

– Это как? – не понял тот.

– Передние лапы на завтрак, задние – на обед, а остальное – на ужин! Ха-ха-ха!

Конечно, гиены преувеличивали. Хоть они иногда и нападают в природе на львов, это не приводит ни к чему хорошему для гиен. Ведь за подобное поведение гиены могут угодить в тюрьму. Потому что лев считается редким видом и, в отличие от гиен, числится в Международной Красной книге. И это было ещё одной причиной для их раздражения!

Проходя мимо пруда, где плавали, ныряли и ходили вперевалку по берегу разнообразные утки; откуда взлетали и куда садились целыми стаями серые и белые гуси; где по мелководью, процеживая воду толстыми клювами, словно ситом, бродили розовые фламинго, львы присели на лавочку и стали смотреть на птиц.

Дядя был огорчен, а мирная птичья суета успокаивала. Она укачивала мысли, приводила их в порядок, не хуже, чем вид заката или дождя. Минут пять львы сидели молча. 

– Что же с тобой делать? – сокрушённо сказал дядя Поль. – Ничего не приходит на ум! Вероятно, сказывается возраст! 

– Ты ещё совсем не старый! Твоя грива только начала седеть!

– Знаешь, что, – сказал дядя Поль. – Давай сходим к моему другу слону Риши. Он настоящий мыслитель! И наверняка поможет хорошим советом!   

Львы отправились в дальний конец зоопарка, где над кустами магонии и рододендрона, окаймлявшими берег ещё одного, совсем маленького пруда, возвышался внушительных размеров павильон, похожий на крепость.  

Слон Риши

– Чем дольше, я общаюсь с Риши, тем больше поражаюсь его мыслям! – продолжал дядя Поль.  

– Не удивительно, ведь у слонов самый большой мозг! – заметил Гаврила. – Во всяком случае, среди наземных животных.

– Дело не в размере, а в их образе мыслей: они часто принимают совершенно неожиданные направления. Слоны, я бы сказал, мыслят не вдоль, как мы, а поперёк!

– Может, у них извилины расположены не как у нас и заворачиваются в другую сторону? 

– Не исключено! Однако слоны не любят выставлять свои способности напоказ и нередко прикидываются дурачками. Достаточно посмотреть на их глупые номера в цирке! Люди полагают большим достижением то, что слоны могут играть в футбол и считать до пяти! Это слоны-то! Которые при желании могли бы поголовно стать докторами наук! Но им это не нужно! Главное желание слонов, чтобы их оставили в покое и не мешали жить так, как они хотят.   

Риши стоял в посыпанном песком загоне перед входом в слоновник и делал селфи. Слон нашёл оброненный неосторожным посетителем смартфон и теперь держал его в хоботе, словно на селфи-палке. 

Сделав несколько снимков, Риши положил телефон на песок и стал водить кончиком хобота по экрану, перебирая иконки программ.

– Пусть твой день будет светлым, как вода в горном ручье! – поприветствовал слона дядя Поль. 

– Вот этого не надо! – отозвался Риши, не поднимая головы. – Вода плохо влияет на смартфоны, а мне сегодня нужно запостить побольше фоток!

– Зачем это тебе? – удивился дядя Поль, подходя к заграждению, которое отделяло слоновник от площадки для посетителей. – Разве ты не говорил, что всякие технические штучки плохо влияют на людей? 

– И не отказываюсь от своих слов! Труд превратил животное в человека, а гаджеты – вот прекрасное название для техники! – возвращают человека в состояние его животных предков! Я называю это завитием!

– Завитием?

– Да, это развитие в обратную сторону.  

– Любопытно! Почему же тогда ты пользуешься телефоном?

– Я и так животное! Ты же не будешь с этим спорить? Мне завитие не грозит!

Львы переглянулись. Гаврила кивнул – он убедился в необычности слоновьих мыслей.

– А что ты делаешь?   

– Я завел аккаунты в нескольких соцсетях и хочу зафрендить слонов из других зоопарков. Но почему-то ни одного не вижу! Только людей! Люди, люди и люди! Ни одного слона! Впрочем, тут есть пара орангутангов из Индонезии, бразильский попугай-ара, пони из Техаса… 

– Пони?! Как он заходит в аккаунт? – пожал печами Гаврила. – Копыта плохо приспособлены для телефона!    

– Инстаграм пони ведёт его хозяйка, девочка десяти лет. Ну что ж, зафрендюсь с ней! И, пожалуй, с орангами. Они – толковые ребята, хотя и закомплексованные. Они где-то вычитали, что орангутанги – тупиковая ветвь на пути развития человека и теперь страшно переживают по этому поводу! Попугая оставим на потом. Он, судя по инстаграму, большой модник! Его канал забит фотками с разными причиндалами из зоомагазинов. Это очень похоже на скрытую рекламу!

Дядя представил слону Гаврилу и попросил совета, как поступить с пропиской? 

Риши поднёс телефон ко рту, подышал на него, потёр экраном о собственный вымытый до блеска бок и полюбовался сиянием стекла.

– Тут даже не о чем думать. Если вы не можете прописаться там, где много животных, значит, надо это сделать там, где животных мало!  

Дядя Поль озадаченно почесал гриву. 

– Кого ты имеешь в виду? Мы, кажется, уже всех обошли!

– Могу поспорить, что вы не были у горных даманов!

Дядя Поль развёл лапами.

– Но они совсем маленькие! Габриель не поместится в их вольере!

Риши усмехнулся.

– Полицейские-то об этом не знают! Уверен, что они про таких животных даже не слышали! Скажите даманам, что вы от меня, и они живо всё устроят. 

– Правильно! – воскликнул Гаврила. – Ведь даманы – ваши родственники!

– Как родственники?! – удивился дядя Поль. – Ты такой большой, а они совсем малютки! И у них нет хоботов!

– Конечно, сейчас мы сильно отличаемся. Но даманы и слоны действительно произошли от одного предка. Просто потом одни его потомки увеличились и превратились в слонов, а другие уменьшились и стали даманами. Ведь, согласитесь, на равнине, где живут слоны, лучше быть большим! А в горах, где нужно прыгать со скалы на скалу и лазать по крутым склонам – маленьким, и хобот там будет только мешать. На Земле всё устроено очень мудро! А если кому-то что-то кажется глупым, значит, он сам дурак!

На прощание Риши сделал селфи со львами и занялся размещением снимка в соцсетях, бормоча что-то про «лайки» и «репосты».

Дядя Поль и Гаврила отправились к даманам.

Риши оказался прав. Услышав, что львов прислал слон, даманы без лишних слов согласились прописать Гаврилу, и через три дня ему в паспорт поставили печать, где было написано, что он временно зарегистрирован у даманов в Московском зоопарке. И ни у кого не возникло никаких вопросов. Видимо, полицейские и правда не знали, кто такие даманы. Зато теперь Гаврила мог официально устроиться на работу.

Собеседование в Москва-сити

Конечно, Гаврила первым делом позвонил на мебельную фабрику, но пока он искал, где прописаться, на его место взяли другого рабочего. 

Гавриле было жаль расставаться с дружной командой грузчиков. Но делать нечего, и он позвонил в курьерскую компанию, адрес которой для него несколько дней назад нашёл дядя Поль. Эта компания занималась доставкой покупок из интернет-магазинов, и ей всё ещё требовались новые работники. 

Узнав, что у Гаврилы крепкое здоровье, и есть московская регистрация, заведующая отделом кадров пригласила его на разговор с директором. Она назвала этот разговор собеседованием. 

На собеседованиях Гаврила ещё не бывал. Но в книгах он читал, что во время беседы нужно говорить на темы, которые называют «высокими»: о музыке, живописи или науке. И Гаврила тщательно подготовился: он отдал костюм, галстук и берет в стирку енотам-полоскунам, а слоновые черепахи аккуратно выгладили одежду нагретыми на солнце панцирями. Потом Гаврила подстригся в барбер-шопе – так в Москве называют парикмахерские,  закачал в планшет текст книги «Крокодил Гена» на случай, если беседа коснётся литературы, и спросил дядю Поля, какая музыка сейчас популярна? Дядя задумался. Он любил джаз, особенно американского певца Луи Армстронга, за то, что тот, исполняя свои песни, иногда рычал почти как лев. Но современная музыка казалась ему не такой красивой. Поэтому он предложил племяннику сходить к шимпанзе. Они во всём старались походить на людей и всегда были в курсе всех новинок.

Шимпанзе только что пришли на рабочее место и щеголяли в ярких штанах и рубашках. Шерсть на головах обезьян была у кого синей, у кого красной, а у одного шимпанзе на бритом затылке синела эмблема футбольного клуба «Манчестер Юнайтед». Конечно, директору зоопарка не нравились такие «художества», он бы хотел, чтобы животные выглядели, как в природе. Но шимпанзе грозили уволиться, если директор будет мешать, как они сказали, их самовыражению. И ему пришлось согласиться. Но одежду в вольере они всё-таки снимали, потому что таким было условие их контракта с зоопарком.     

– Ты зашел по адресу, бро! – сказал шимпанзе с татуировкой. – Сейчас все слушают Тейлор Свифт! 

– Она, что, птица? – удивился Гаврила.*

* «Свифт» в переводе с английского «стриж». 

– Ты даёшь, бро! Это чувиха из Америки, от неё у всего мира кукуха едет!    

Гаврила поблагодарил шимпанзе, закачал в планшет несколько альбомов Свифт, и по дороге к метро, и спускаясь в метро, и сидя в вагоне метро, слушал её песни, пока у него не заболела голова. Видимо, это и означало выражение «кукуха едет». Но почему такая музыка популярна, он так и не понял. Наверное, у людей и львов слишком разные вкусы. 

Целью Гаврилы был Москва-сити – деловой район столицы. Он расположен неподалёку от зоопарка, так что Гавриле понадобилось проехать лишь несколько остановок. 

Вместе с большинством пассажиров он вышел на станции «Деловой центр», поднялся на поверхность и огляделся. Гавриле показалось, что он попал в отдельный город внутри Москвы.

Вокруг поднимались небоскрёбы, снизу доверху покрытые стеклом. Они сверкали, как поверхность озера или реки, если только можно вообразить реку, поставленную дыбом, да ещё и свёрнутую в виде стакана, спирали и ещё десятка фигур. Гавриле тут не понравилось, потому что совсем не было деревьев. На тротуарах стояли только кадки с невысокими кустиками, в тени которых могли укрыться разве что воробьи. Между небоскрёбов катили дорогие машины и мотоциклы, какие Гаврила видел только в американских фильмах. По тротуарам туда-сюда двигалось множество людей в деловых костюмах. 

Здания этого квартала носили пышные названия: «Меркурий», «Империя», «Федерация» и так далее. Через десять минут Гаврила вошёл в холл самого высокого небоскрёба. На стойке приёма гостей Гавриле выдали электронный пропуск, и вместе с группой людей Гаврила вошёл в скоростной лифт. В просторной кабине с зеркалами и мраморным полом звучала приятная музыка. По мере движения лифта люди один за другим выходили, и на восьмидесятый этаж, где располагалась курьерская компания, Гаврила приехал в одиночестве. 

Стену холла украшал девиз компании: «У нашей фирмы качество, а у других – ловкачество!»  

Гаврила огляделся и, заметив указатели на стенах, направился к кабинету директора. В широких коридорах Гавриле то и дело встречались работники компании. Все они были в зелёных куртках, и у каждого на спине красовался девиз: «У нашей фирмы качество, а у других – ловкачество!» 

В конце главного коридора Гаврила нашёл приёмную директора, и секретарша сразу отвела к нему Гаврилу. 

Задняя стена директорского кабинета была стеклянной. Отсюда открывался великолепный вид на Москву с высоты птичьего полёта. Между домами-коробками словно огромный питон изгибалась Москва-река. Над плечом директора поднимались полосатые красно-белые трубы теплоэлектростанции, откуда вытекали серые облака, напоминающие бегемотов. За облаками угадывались красные башни Кремля, точь-в-точь африканские термитники. С другой стороны от директора расположилось похожее на слона зелёное пятно с голубыми зеркалами прудов. Это был зоопарк. 

Гаврила подумал, что, вероятно, с вершины самой высокой африканской горы Килиманджаро открывается не менее прекрасный вид. Только там вместо жилых кварталов и заводов – баобабы и заросли буша.

Директор на фоне стеклянной стены казался серым силуэтом. Гаврила не мог разглядеть его лица и понять, старый он или молодой, добрый или злой?    

– Садитесь! – сказал директор.

Гаврила послушно подошёл к креслу перед огромным столом и сел. Вернее, плюхнулся. Потому что ножки кресла оказались слишком короткими, а сидение чуть наклонялось вперёд, из-за чего Гаврила норовил съехать к столу. 

Кресло директора было заметно выше, и получалось, что он смотрел на Гаврилу сверху вниз. 

Директор очень тихо о чём-то заговорил. Гаврила разбирал только половину слов. Пытаясь расслышать директора, Гаврила потянулся к столу. Он наклонялся всё больше и вдруг понял, что кланяется директору! Только в такой позе удавалось полностью расслышать его речь. Гавриле это не понравилось! Он сел прямо и снова перестал слышать директора. А тот начал задавать вопросы – это Гаврила понял по интонации. Гаврила не знал, что делать. Кланяться не хотелось, а молчать было бы невежливо, поэтому он стал отвечать наобум. На один вопрос он отвечал «да», на другой – «нет», потом опять «да» и так далее. В конце концов, директор замолчал, сбитый с толку странными ответами Гаврилы.     

– Что «нет»? – От удивления директор заговорил громче.

– А вот то, что вы спросили, то и нет! – твёрдо сказал Гаврила.

Директор развёл руками.

– Тогда, боюсь, у нас с вами ничего не получится! 

– Я это сразу понял, как только сел в ваше кресло! – сердито ответил Гаврила.

Он встал и, не прощаясь, вышел из кабинета.

Работать здесь ему расхотелось. Похоже, что ловкачество, о котором гласил девиз на куртках курьеров, процветало именно в этой фирме, а не у других.      

Няня

– Ну как, Габриель, удалось блеснуть знанием современного искусства? – спросил в зоопарке дядя Поль.

– Не удалось, – вздохнул Гаврила, – я вообще не понял, о чём говорил директор.

– Как так?! 

И Гаврила рассказал, как прошло его собеседование в Москва-сити.

– Ох, люди, люди! – покачал головой дядя Поль. – Хотят обмануть других, но обманывают сами себя! После такого приёма ни один уважающий себя человек, не станет работать в этой фирме! Я уж не говорю про львов! Ведь у нас так развито чувство собственного достоинства! Ты поступил правильно, Габриель! Но что делать дальше? 

– Позвоню в агентство нянь. Я проверил, им по-прежнему нужны работники.

Дядя задумчиво почесал в гриве.

– А хватит ли у тебя терпения?   

Дядя Поль знал, о чём говорил, ведь у него только в Москве было двадцать детёнышей! Во время разговора с Гаврилой семеро из них теребили папу: двое пытались пересчитать его пальцы на ногах, один ныл, чтобы ему в десятый раз дали послушать книгу про Крокодила Гену, трое малышей, как альпинисты, карабкались по широкой спине, и один скакал с плеча на плечо, сравнивая: одинаковы ли уши у папы?

– Я пять лет учился преподавать! А потом учил детей биологии. Надеюсь, этот опыт мне поможет!

– Ну что же, удачи, племянник! Будь настойчивым, как мангуст, трудолюбивым, как термит, и мудрым, как слон!   

Не откладывая дело, Гаврила позвонил в агентство по найму нянь и получил приглашение прийти на другой день на встречу с хозяйкой агентства.  

Оно находилось недалеко от зоопарка, на Большой Никитской. Значит, можно было не тратить деньги на транспорт, а идти пешком. 

По пути Гаврила с интересом изучал жизнь большого города. Москвичи ему показались слишком озабоченными, не то что жители Конго! В Москве все куда-то спешили, никто ни с кем не разговаривал, если, конечно, не считать разговоров по телефону. 

По надземному переходу Гаврила перешёл Садовое кольцо, удивляясь бесконечному потоку машин. Они напоминали огромное стадо антилоп-гну, которые во время засухи переселяются на новые места в поисках новых пастбищ и водопоя.

На Большой Никитской много старинных особняков. Особенно Гавриле понравилось, что дома тут невысокие в отличие от Москва-сити, где он чувствовал себя не львом, а букашкой! 

Недалеко от Бульварного кольца Гаврила нашёл нужный дом. На баннере у входа значилось: «Агентство “Супер-няня”». Под надписью была изображена женщина с тремя парами рук. Конечно, Гаврила знал, что у млекопитающих не бывает столько конечностей. Но ведь это была просто реклама – так агентство изобразило женщину, которая всё успевает: она одновременно нянчила младенца, читала книгу мальчику с девочкой и расчёсывала собаку.           

Гаврила вошёл в старинные высокие двери. Он оказался в красивой прихожей, где в креслах сидели две ярко одетые посетительницы. Он занял свободное место и стал ждать, когда его вызовут.

Рядом с Гаврилой оказалась полная женщина в платье с узором из тропических цветов.

– Мне страшно не везёт с нянями! – сказала она соседке. 

– А что случилось? – спросила женщина в красной майке и жёлтых брюках, такая загорелая, что Гаврила чуть не принял её за африканку. 

– Моя предыдущая няня раньше была инструктором по йоге.

– Это же замечательно!    

– Сначала я тоже так думала! Но она кормила дочку сырыми овощами вместо молока. Причём даже не чистила их, поскольку считала, что тогда из овощей уйдёт сила! А ещё она закаливала ребёнка по системе тибетских йогов: однажды приезжаю с работы, а они с дочкой гуляют во дворе босиком! Хотя на улице ноль градусов!

– Ужас! И что вы сделали с няней?

– Сразу выгнала!

– У меня ещё хуже было.

– Интересненько! 

– У меня два сына. Младший ещё в памперсах. Пришла новая няня. Молодая, но с хорошей рекомендацией. И выглядела современно – с синими волосами, вся в татуировках. Но потом оказалось, что она раньше детьми не занималась и рекомендацию подделала. В первый день с утра всё было хорошо, а потом младший стал кричать. Девчонка перепугалась, решила, что он заболел. Вызвала скорую, а потом со страху ещё пожарников и полицию.

– Вау!

– Пожарные приехали первыми. Посмотрели ребёнка и говорят: «Вы не пробовали ему памперс поменять?» А она не знает как! Тогда пожарные сами нашли в шкафу новый памперс и поменяли. Сын тут же успокоился. А на прощание главный пожарник сказал: «Если бы я наделал в штаны и не мог их снять, я бы тоже орал, как резаный!»

– И как вы поступили с вашей няней?

– Так же, как и вы с вашей!  

Тут полная женщина повернулась к Гавриле.

– Вы тоже пришли нанять няню? Приятно, что есть мужчины, которые берут на себя женские заботы! 

– Не совсем так, – смущенно ответил Гаврила, – я сам няня.

Обе женщины так и вытаращились на Гаврилу. Если бы он не был густо покрыт шерстью, они бы увидели, как он покраснел.

Больше женщины с Гаврилой не общались. Но он услышал, как полная шепнула загорелой: 

– Наверное, у мигрантов совсем работы не стало, раз мужчины в няни идут!

Гаврила хотел объяснить ей, что неважно, кто делает работу, местный или иностранец, мужчина или женщина, главное, чтобы делал хорошо. Но тут в приёмную вышла секретарша и пригласила Гаврилу к хозяйке агентства.  

К счастью, кресло для гостей тут было обычное. Гавриле не пришлось кланяться хозяйке.  

– Вы раньше работали няней? – спросила та.

– Честно говоря, нет. Но я много нянчил братьев и сестёр!  

– Сколько их у вас? Трое? Четверо? 

– Вообще-то, пятьдесят четыре. Хотя сейчас уже, наверное, больше. Когда я уезжал, третья жена папы ждала потомство. Тройню, если верить результатам ультразвукового исследования.

Хозяйка удивленно подняла брови. 

– У вашего отца несколько жён?! Получается, в вашей стране разрешено многожёнство? Вы, наверное, из Саудовской Аравии или из Эмиратов?

– Нет, я из Африки, из Конго. У нас, у животных, часто бывают такие семьи: один самец и много самок. Например, у горилл, зебр, бегемотов. Хотя у некоторых насекомых, например, у шмелей, всё наоборот – семья состоит из одной самки и нескольких самцов. 

– Этого ещё не хватало!

Хозяйка агентства пристально оглядела Гаврилу.

– Значит, вы животное? А какого, простите, вида?

– Лев. Если точнее, североконголезский лев. По латыни Panthera leo azandica. 

– Никогда бы не подумала! Такой интересный мужчина!

– Разве важно, к какому виду я отношусь? 

– Мне-то всё равно. Для нас главное – удобство клиента. А клиенты у нас не любят странные новшества с Запада, если вы понимаете, о чём я говорю…   

– Не очень.

– Они против этих веяний, ну, когда мужчины переодеваются женщинами, меняют себе пол. Сегодня он Шарль, а завтра вдруг Шарлотта… 

– Я не собираюсь переодеваться самкой! У нас, у животных, это не принято! Мы всегда стараемся следовать законам природы. Правда, некоторые детёныши могут выбрать себе пол до рождения…

– Как так?!

– Ну вот крокодилы, например. Вы же знаете, что они откладывают яйца в песок? 

Хозяйка пожала плечами.

– Впервые слышу!  

– Неважно. Главное, если температура песка ниже тридцати двух градусов, все детёныши будут самками, а если выше – самцами.

– А если ровно тридцать два? 

– Тогда самок и самцов будет поровну.

– Ну ладно. Теперь ответьте на несколько вопросов, которые мы задаём всем кандидатам. Что вы сделаете, если идёте с ребёнком мимо магазинной витрины, и он вдруг закатывает истерику: купи мне игрушку!

Гаврила подумал и ответил:   

– Научу его львиному рыку.

– Зачем?!

– Тогда ребёнок поймёт, что голосить нужно только в крайнем случае! Например, если нападают гиены. И не будет повышать голос по пустякам.  

– А что, у вас какой-то особенный рык? 

– Показать? 

– Очень любопытно!

Гаврила встал, набрал в грудь побольше воздуха и издал ужасающий рёв. 

В окнах и шкафу задребезжали стёкла, со стола слетели деловые бумаги. А хозяйка кабинета в ужасе спряталась под стол.

Едва Гаврила замолк, в двери заглянули полная и загорелая посетительницы. Лица у них были испуганные. Заметив хозяйку под столом, полная женщина сказала:

– Так и думала, что он на вас нападёт! Этот мигрант мне сразу не понравился!

– Вызвать полицию? – спросила загорелая.

Хозяйка с помощью Гаврилы выбралась из-под стола.

– У меня всё в порядке! Просто кандидат в няни показывал свои навыки.

Посетительницы недоверчиво посмотрели на Гаврилу и закрыли дверь. 

– Продолжим опрос. Какие книги по детской психологии вы читали? 

– «Крокодил Гена».

Хозяйка наморщила лоб.

– Но это же детская сказка!

– И одновременно книга по психологии! Там говорится о том, как передружить между собой детей и взрослых.  

– Какой неожиданный ответ! И ведь не поспоришь! Пожалуй, включу эту сказку в список книг по психологии! И последний вопрос. Можно ли бить ребёнка? 

– Конечно, нет! За одним исключением.

– Каким? – насторожилась хозяйка.

– Если вы спасаете ребёнка от малярийных комаров или мух це-це, переносящих сонную болезнь. Тогда по нему можно несильно хлопать веткой или мухобойкой.   

– Надо же! Сколько нового я узнала из нашей беседы! Знаете, в начале нашего разговора я была уверена, что откажу вам в приёме на работу. Но теперь вижу, что вы прекрасно разбираетесь в детях! И у меня для вас есть клиент. Но предупреждаю, работа будет трудной. Семья, о которой я говорю, очень богатая. Родители целыми днями заняты на работе, и на ребёнка у них не остаётся времени. Его с рождения воспитывали няни и сильно избаловали. На всякий случай уточню, это были няни не из нашего агентства! Вы согласны заняться этим ребёнком?

– Конечно! – ответил Гаврила. – Не бывает плохих детей, бывают неважные родители!

– Какой замечательный лозунг! Может быть, нам использовать его, как девиз фирмы? Пройдёмте в приёмную к випам.

– К пипам? Вы имеете в виду лягушек пип, которые вынашивают детёнышей на спине?  

– Не пипы, а випы! Это очень важные люди, доверием которых мы особо дорожим!

Вип-мама и вип-сын

Хозяйка провела Гаврилу в соседнюю комнату. Тут стоял дорогой кожаный диван и несколько кресел. На полу лежал роскошный ковёр, а на стене висела большая картина с разноцветными пятнами на жёлтом фоне.

Гаврила озадаченно посмотрел на живопись.  

– А почему художник не дорисовал картину?  

– Это законченное произведение! Называется «Охота львов на антилоп». Её написал очень модный и дорогой художник. Вам нравится?

Гаврила озадаченно потер подбородок.

– Знаете, по-моему, мы выглядим немного по-другому, не такими круглыми. 

Тут секретарша завела в кабинет двух женщин: пожилую и молодую. 

– Лучшие няни нашего агентства! – сказала хозяйка. – Мы представим випам трёх кандидатов на выбор, пусть они сами решат, кто им больше подходит.  

Гаврила и няни уселись рядком на диван, а хозяйка пригласила випов: женщину и мальчика лет десяти. Женщина села в кресло – нога на ногу – и, поджав губы, стала осматривать сидящих на диване, будто они были товаром в супермаркете. Гаврила не сразу разглядел лицо мальчика – тот не поднимал головы от мобильника. К тому же у этого ребёнка была длинная чёлка, которая закрывала глаза. Нащупав ногою свободное кресло, он плюхнулся в него и стал печатать на телефоне.

– Перед вами лучшие няни агентства! – хозяйка показала на диван. – У них огромный опыт и просто невероятная любовь к детям!

Мальчик недоверчиво хмыкнул. 

– Наши няни в вашем распоряжении! – продолжила хозяйка. – Можете говорить с ними, о чём угодно, не стесняясь никаких тем! Ведь кто-то из них на время станет членом вашей семьи! Значит, вам нужно узнать об этом человеке как можно больше!

Вип-мама дотянулась до сына и постучала его пальцем по плечу. 

– Петя, спроси что-нибудь! Мы же берём няню для тебя!

Занятый телефоном мальчик не ответил.

— Пётр! 

Не поднимая головы, Петя сказал:

– Пусть скажут, зачем человеку пупок! До сих пор этого не понимаю. 

Хозяйка озадаченно взглянула на нянь, а те заметно покраснели. Но Гаврила не растерялся.

– Это как USB-вход для питания. Когда ребёнок в животе у мамы, он питается через пуповину, как телефон через зарядку. А когда рождается, пуповину отрезают за ненадобностью, а ребёнок с этих пор ест ртом. Остаётся только след на животе – пупок.

Мальчик с интересом взглянул на Гаврилу.

– А у динозавров? 

– Наверное, у них были о-очень большие пупки! – пошутила хозяйка.

– У динозавров их совсем не было. 

– Почему? – удивилась хозяйка.

– Потому что динозавры откладывали яйца. Их детёныши развивались отдельно от мам. Так же как у змей или птиц. 

– Есть ещё вопросы? – спросила вип-мама.  

Мальчик снова залип в телефоне. 

– Пётр!

– Пусть скажут, какую музыку слушают.

– Обожаю романсы! – ответила пожилая няня.  

– А я – музыку американского кино! – сказала молодая.  

– А ты? – мальчик взглянул на Гаврилу.

– Не смей «тыкать» взрослым! – одёрнула его вип-мама.

– Ничего страшного, – улыбнулся Гаврила. – Мы, животные, всегда говорим друг-другу «ты». 

– Ты животное? – удивился мальчик. 

– Лев.

– А что слушаешь?

– Сегодня слушал Тейлор Свифт. Но, честно говоря, я больше люблю пение птиц или народные песни.

– А я – рэп. 

– Значит, у нас с тобой схожие вкусы!

– Ещё чего! Мне не нравится слушать бабок, которые визжат под гармонь!  

– Рэп произошёл от народных песен африканцев, которые переехали в Америку. И его тоже поначалу пели бабки, только африканские.

Вип-мама задала няням ещё несколько вопросов о прошлой работе, и знают ли они иностранные языки? Гаврила, как уже говорилось, знал четыре. А потом она спросила сына:   

– Ну, кто тебе понравился? Выбирай быстрее, у меня через десять минут фитнес.

Мальчик встал и молча вышел из кабинета. Гаврила понял, что у вип-сына и вип-мамы трудные отношения.

– Я тебе задала вопрос! – крикнула та вдогонку.

Через несколько секунд на её телефон пришла смс-ка.

– Громила в пиджаке, – прочитала вип-мама, – он похож на Чубакку из «Звёздных войн». 

Она озадаченно посмотрела на Гаврилу. 

Тот сдержанно улыбнулся.

Вип-мама пожала плечами и спрятала телефон в сумочку. 

– Мы берём вас, – она указала на Гаврилу. – С испытательным сроком, конечно. 

– А вас не смущает, что он – животное?! – не выдержала пожилая няня. Ей стало обидно, что выбрали не её.

– Мне всё равно, кто он! Главное, что он понравился моему сыну! Документы у кандидата в порядке? 

– Мы всё проверили! – поспешила её заверить хозяйка. – А главное, Гаврила Николаевич прекрасно знает детскую психологию!

– Николяевич, – поправил её Гаврила. – Моего папу зовут Николя. 

Вип-мама протянула Гавриле визитную карточку.

 – Жду вас завтра к девяти часам у нас дома. Пётр не пойдёт в школу и будет дома весь день. Познакомитесь с моим мужем, посмотрите рабочее место и проконтролируете, чтобы Пётр сделал уроки на будущую неделю. 

Гаврила хотел спросить, как добраться до их дома. Но мама уже вышла вслед за сыном.

Хозяйка агентства поздравила Гаврилу. Она распечатала на принтере его контракт с агентством, Гаврила подписал документы и поспешил в зоопарк. Ему не терпелось обрадовать дядю Поля – Гаврилу взяли на работу! И с хорошей зарплатой!   

Питон Вован

Семья Пети носила фамилию Павлинских и жила в коттеджном посёлке под Москвой. Он называется «Barvikha Countryside Resort». Чтобы туда попасть,  надо ехать сначала на метро до Белорусского вокзала, там пересесть на скоростную электричку, выйти на станции «Барвиха» и проехать ещё две остановки уже на не очень скоростном подмосковном автобусе. 

Но по пути к метро Гавриле пришлось задержаться. Его окликнул похожий на лысого павиана мужчина с большим рюкзаком.

– Эй, жёлтый! Змея не нужна?

– Вы мне? – удивился Гаврила. 

– А кто из нас жёлтый? Я, что ли?  

Гавриле не понравилось такое обращение, но ему не хотелось спорить. 

– Покажите змею.

Лысый отвёл Гаврилу к маленькому бассейну рядом с воротами, в который падал искусственный водопад, и достал из рюкзака питона. Он был молодой, всего полтора метра в длину и такой худой, что видны рёбра. 

– Безобразие! – рассердился Гаврила. – Вы его плохо кормите! 

– Неправда! – возразил лысый. – Я вообще его ни разу не кормил!   

– И вам не жалко животное?!

– Купи и корми сколько хочешь! 

– Сколько просите?

– Двадцать тысяч!

– У меня столько нет. 

– А сколько есть?

– Девять.

«Павиан» почесал лысину.

– Ладно, давай. А то змеюка подохнет, тогда вообще пролечу. 

Гаврила отдал мужчине все рубли, которые у него были, оставив себе на проезд и завтрак. Но куда девать питона? Возвращаться в Львятник не было времени, Гаврила уже опаздывал. Недолго думая, он расстегнул пиджак опоясался питоном, снова застегнулся и побежал к метро. При этом ему приходилось придерживать питона, чтобы тот не упал. Через двадцать минут Гаврила уже был на Белорусском вокзале и еле успел вскочить в нужную электричку. Народу там было немного. Гаврила занял место подальше от других пассажиров и положил питона на соседнее сидение. 

– Ш-ш-ш… – зашипел тот.

– Что? – не понял Гаврила.

Он знал, что змеи не могут произносить некоторые звуки, поэтому обычно стесняются говорить.

– Ш-ш-шпашипо, што купил меня!

– Не за что! Как тебя зовут?

– Ф-ф-ф…

– Федя?

– Нет, Ф-ф-ф…

– Филипп?

– Нет, Ф-ф-фофан!

– ФОфан? 

– Не ФОфан, а ФофАн! 

– ВовАн! Володя!

– Так меня нашфали в соомакасине, кте я ротился, и откута меня украли! 

– То-то мне этот продавец не понравился! Вообще-то, меня зовут Габриель. Я из Африки. Но тут все зовут меня Гаврилой.

– Мои ротители из Интии, но я коренной москвиш. Я пошплю, латно? А то меня укашало, пока ты пешал, как укорелый. 

– Хорошо. Нам ехать полчаса.  

Вован свернулся в кольцо и заснул, а Гаврила подключился к бесплатному вай-фаю и стал смотреть новости.  

За окном в утренних лучах солнца мелькали сверкающие сплошным стеклом небоскрёбы. Они были похожи на облитые яичным желтком тосты. К окраине Москвы дома сделались ниже, а за Кольцевой дорогой превратились в красивые коттеджи. Будто поезд пересёк границу России и ехал не то по Франции, не то по Германии. Правда, скоро коттеджи спрятались за огромными зелёными заборами, какие бывают только в нашей стране. 

– Следующая остановка – «Барвиха»! – раздался из динамика электронный голос. 

Гаврила спрятал планшет в карман, разбудил Вована, опоясался им и вышел в тамбур. 

Через десять минут Гаврила уже ехал в автобусе. Он был такой же пустой, как и электричка. Увидев, что автобус подъехал к нужной остановке, Гаврила вышел и оказался у забора с указателем «Barvikha Countriside Resorte». Ниже было дописано корявыми буквами «Вход – тама —> ». Гаврила пошёл в указанном направлении и через десять минут оказался у входа в посёлок.   

– Вы к кому? – спросил его охранник из будки у ворот. 

– К Павлинским. Мне назначена встреча на девять ноль-ноль.

– А вы не ошиблись? К ним редко приходят. 

– Почему?

– Обычно к ним приезжают. Или прилетают на вертолётах. 

– Я не в гости, я работать пришёл.

– Тогда понятно. 

Охранник достал из кармана мобильник и набрал номер. 

– Прошу прощения, госпожа Павлинская! Вас спрашивает человек, похожий на большую кошку в пиджаке. Пускать?  

Охранник кивнул и открыл шлагбаум.  

Едва Гаврила вошёл на территорию посёлка, охранник окликнул его.

– Эй! Что у вас сзади? Хвост, что ли?

– Это не мой, – ответил Гаврила, – одного моего знакомого.

И спрятал хвост питона под пиджак.  

Петя

Гаврила едва не опоздал. Он поднялся на мраморное крыльцо большого трёхэтажного дома, когда на планшете уже было восемь пятьдесят девять. Дом и двор Павлинских выглядели так, будто их перенесли в Подмосковье из центра Лондона. Гаврила бы не удивился, если бы дверь открыл дворецкий в пышной ливрее.

Но это сделала пожилая женщина восточного вида, в цветастом платье и обычном кухонном фартуке. 

– Салам алейкум! – сказал она. – Провходите, уважаемый! Вас уже ждуют! 

Но Гаврила стоял в нерешительности. Он сомневался, можно ли входить в дом с Вованом? 

– Вы не знаете, как Петины родители относятся к змеям? 

– Какой такой змеям? 

Гаврила показал домработнице питона. 

– Пришлось купить по дороге, иначе бы он умер от голода.

– Ой! – сказала женщина. – Не очень важно относятся. Лучше спрячийте его в шкафа.

Гаврила повесил Вована в отделение для шарфов и спросил:

– А вы не боитесь?

– Я из Узбекистан! У нас к змея все с детства привыкнули! А почему он такая худоватный?

– Его плохо кормили. 

– Может, накушать его?

– А что у вас есть?

– Плов. С мясой. 

– Лучше сосиски. Только неварёные. 

Гаврила надел тапочки и отправился следом за домработницей, которую звали Фатима, на кухню. Кухня оказалась такая просторная, что в ней могла поместиться небольшая квартира.       

У окна с видом на красивый сад и пруд с плакучими ивами стоял круглый столик. За ним завтракали Петины родители: оба в шёлковых халатах.

– Вас зовут Гаврила Николаевич? – спросил вип-папа и тут же обратился к жене. – Я правильно его назвал Гаврилой Николаевичем? 

– Николяевич, – поправил его Гаврила. – Моего папу зовут Николя.

– Вы пунктуальны! Это хорошо! – Вип-папа намазал тост сливочным маслом и повторил жене. – Очень хорошо, что он пунктуален!

Вип-папа был владельцем крупной фирмы и имел привычку почти все свои слова повторять по два раза. Он считал, что так его мысли лучше доходят до подчинённых.  

– Подождите меня в холле! – сказал он и добавил, глядя на жену. – Пусть в холле подождёт, ладно? 

Гаврила разочарованно вышел в холл и сел в кресло с красивыми гнутыми ножками. Утром он не успел позавтракать и надеялся, что его пригласят за стол. Гаврила стал смотреть на стены, украшенные картинами. Среди них были подлинные работы всемирно известных художников. Гаврила подошёл поближе, чтобы рассмотреть детали и прочитать таблички. 

Но все картины Гаврила изучить не успел: в холл вышел вип-папа. 

– У вас настоящий музей живописи! – сказал Гаврила.

– Не музей, а банк! – возразил вип-папа. – Да, да, вы правильно расслышали – банк!

– Как это?

– Полотна старинных художников – лучшее вложение денег! Вкладывать в них выгоднее, чем в золото или в недвижимость. Потому что недвижимость и золото могут подешеветь. А старинные картины – никогда! Так что, если надумаете вложить куда-нибудь деньги, мой совет, вкладывайте в искусство!

Гаврила собирался отправить первую зарплату родителям в Африку. Он подумал, что, наверное, они будут очень удивлены, если он вместо денег пришлёт им картину.   

– А не лучше ли вкладывать деньги в детей?

– Как это? – удивился вип-папа. 

– У нас, у животных, нет квартир и машин, мы всё самое лучшее отдаём детёнышам! 

– То есть, вы предлагаете сделать из детей живой банк? Чтобы вместе с ними росли проценты?

– Можно сказать и так. 

– Интересное предложение! Но у такого вложения есть большой минус. 

– Какой? – удивился Гаврила. 

– Детей нельзя продать, чтобы вернуть деньги, если они понадобятся! Это запрещено! 

Из холла они вышли в коридор, миновали ещё холл, но уже со скульптурами, ещё коридор и наконец остановились у двери, где был наклеен плакат с персонажами из «Звёздных войн». На дверной ручке висела табличка: «Не беспокоить!», какие обычно вешают в гостиницах. 

Вип-папа взялся за ручку. 

– Тут написано «Не беспокоить»! – заметил Гаврила. 

– Это мой дом! – возразил вип-папа. – Тут я решаю, беспокоить или нет! Вот когда Петя станет человеком, тогда пусть распоряжается!

– Разве сейчас он не человек? – удивился Гаврила.  

– В люди надо ещё выбиться! Я стал человеком только к тридцати годам, когда начал хорошо зарабатывать! 

– Кем же вы были до этого?

– Офисным планктоном! Да! Именно! Московским офисным планктоном! 

Гаврила озадаченно замолчал. Его учили в университете, что планктон – это мельчайшие организмы, например, рачки и водоросли. Гаврила не понимал, как они могут превратиться в такого солидного человека, как Петин папа. Это было совершенно антинаучно. Гаврила не знал, что офисным планктоном в Москве называют офисных служащих, которых в столице также много, как планктона в океане.  

Гаврила вошёл вслед за папой в комнату. Петя в наушниках сидел перед компьютером и играл в стрелялку. На экране что-то летало и взрывалось

Вип-папа стащил с сына наушники. 

– К тебе няня пришла!

Петя закричал:

– Ты опять всё испортил! Если бы я убил ещё одного монстра, то перешёл бы на следующий уровень! 

– Но ведь няня ждёт! А её, то есть, его время стоит денег. И каждый твой монстр вылетит мне в копеечку!

Петя хмуро посмотрел на Гаврилу.

– Ты играешь в какие-нибудь игры?

– Поговорите, а мне пора в офис! – сказал вип-папа и шёпотом повторил Гавриле: – Поговорите с ним, а мне пора!

И быстро ушёл. Гаврила про себя отметил, что Петин папа, как и мама, не умеет общаться с сыном. 

– Я играю в шахматы, – ответил Гаврила, – в настоящие. Мы, животные, не любим компьютеры. 

– Почему? Там можно оказаться в других мирах, можно путешествовать в космосе!

– У животных не очень хорошее воображение. Ты видишь картинки на экране и представляешь, что это живые существа. А мне для этого не хватает фантазии. Для меня всё это остаётся просто картинками. Для животных гораздо интереснее настоящая природа. 

– Тогда что будем делать? Может, музон послушаем?

– Давай, – согласился Гаврила. – Ты говорил, что тебе нравится рэп? 

– Не только. Ещё вот это.  

Петя включил альбом неизвестной Гавриле группы.

Он внимательно прослушал несколько треков.

– У них какая-то беда? 

– С чего ты взял? 

– Почему они так орут?

– Потому что это тяжёлый рок!

– Такой грохот, как будто они в аварию попали.

– Давай ещё раз послушаем.

Они послушали ещё раз.

– Хочется им дать какое-нибудь успокаивающее лекарственное растение.

– Ладно, в музыке ты ничего не понимаешь. Пойдём дом покажу. 

Петя провёл Гаврилу по дому. 

– Зачем две кухни? – удивился Гаврила.

– Одна для домработницы.

– Почему она не может завтракать и обедать вместе с вами?  

– Папа говорит, что на нашей кухне у домработницы рабочее место. А на рабочем месте есть не полагается. Такие правила в его фирме. 

– Но тут же не фирма!

– Папа говорит, что его фирма должна быть, как одна семья, а семья должна вести себя, как сотрудники фирмы и во всём ему помогать.

Гаврила покачал головой.

– Я этого не понимаю!

Они посмотрели прачечную, две хозяйские спальни, три гостевые, папин кабинет, комнату домработницы, небольшой кинозал, биллиардную, тренажёрный зал и библиотеку. На минутку Гаврила заглянул в туалет, а завершился осмотр котельной и гаражом с шестью машинами.

– Зачем столько машин? Наверное, одна для папы, одна для мамы, одна для домработницы, а остальные? 

Петя стал загибать пальцы.

– Джип для рыбалки. Кабриолет для тёплого времени года. А спортивную папе друг подарил. За то, что папа помог ему хороший контракт от правительства получить. 

– Неужели папа знаком с правительством?

– У нас один сосед министр промышленности, а другой – транспорта. Они иногда с папой на рыбалку ездят. Но спортивную машину папа хочет кому-нибудь передарить. Она красивая, но неудобная.    

– Пусть тебе отдаст. Вырастешь, научишься её водить! 

– Я и так умею. Но когда вырасту, эта машина уже будет немодная. А пока я по посёлку на квадрике езжу. 

– На чём?

– На квадроцикле. Для него прав не нужно. Хочешь, прокачу?

– Давай, – согласился Гаврила. – Заодно посмотрим посёлок.

Квадроцикл был двухместный. Когда Гаврила сел на заднее сидение, у квадроцикла поднялись передние колёса.

– Наклонись вперёд, – скомандовал Петя.

Гаврила послушно навис над водителем. 

– Вытяни руки.

Гаврила вытянул вперёд огромные лапы, получился козырёк над Петей. Это заставило квадроцикл встать на дорогу всеми колёсами.

Петя надел на Гаврилу и на себя мотоциклетные шлемы, включил зажигание, и квадроцикл с рёвом выехал со двора Павлинских. 

Некоторые обитатели посёлка завтракали на балконах и террасах. 

 – У нас одна крутота вокруг, – крикнул Петя Гавриле, перекрывая рёв мотора. – Дом с башнями видишь? Там живёт хозяин самой большой сети супермаркетов. Его сын в моём классе учится. 

– Хорошо учится?

– У нас частная школа. Там все хорошо учатся. Нам учителя не ставят плохие оценки.

– Почему?

– Потому что учителя на деньги наших родителей живут. Мне в первом классе одна училка по глупости влепила пару. Папа сказал директору, что перестанет платить. Училку живо прогнали.    

– Тебе её не жалко? 

– Мне пофиг. А вон дом директора нефтяной компании. 

Как раз в этот момент с крыши дома поднялся вертолёт, похожий на большую стрекозу и полетел к Москве.

– Он всегда на вертолёте летает.

– Зачем?

– Чтобы в пробках не стоять. 

По пути Гаврила увидел во дворах домов несколько известных актёров и спортсменов, которых узнал по фотографиям из интернета. 

– У меня руки устали, – сказал Гаврила. – Может, вернёмся?

– Я тебе ещё не показал дом знаменитой писательницы. 

– А что она пишет? 

– Детективы. Сейчас по телеку сериал идёт по её книге – «Чёрное жало». 

– Это про ос?

– Про маньяка. У неё все книги про маньяков. 

– Лучше бы про ос писала.   

– А мама её обожает. Говорит, что, читая книги этой писательницы, она отдыхает душой.    

– Покажи, где у вас тут магазин.

Петя на полной скорости свернул в переулок, так что Гаврила чуть не упал на дорогу, и почти сразу квадроцикл затормозил у небольшого магазина.

Гаврила на оставшиеся деньги купил пирожков с капустой, и Петя отвёз его назад, в дом Павлинских. 

Уроки

Гаврила позавтракал на кухне для домработницы. Потом вместе с Петей занялся домашними заданиями. Пете задали русский, литературу, английский и окружающий мир.   

– Какой у тебя любимый урок? – спросил Гаврила.

– Физра, – ответил Петя, – и пение.

– Любишь петь?

– Ещё чего! Но там не задают домашку. А те, у кого нет музыкального слуха, могут вообще не ходить на уроки! 

– У тебя нет?

– Есть. Но я сказал, что нет.  

Гаврила покачал головой. 

– А ты не думал, кем хочешь стать в будущем?

Петя пожал плечами.

– Только не бизнесменом.

Это было неожиданно для Гаврилы.

– Почему? Твои родители бизнесмены.

– Я тебе потом скажу, на улице. 

Петя показал глазами в угол комнаты, и Гаврила увидел веб-камеру. 

– Зачем она тут? – удивился он.

– Родительский контроль.

Гаврила вздохнул. 

– Тогда давай займёмся уроками. 

Гаврила пробыл у Павлинских целый день и помог Пете сделать все задания на дом. Последним был окружающий мир. Нужно было назвать десять животных Подмосковья. Но Петя вспомнил только ворону, воробья и мышь.   

Гаврила огорчился:

– Как же так! Я родился в Африке и то знаю, что в Подмосковье живут сотни видов зверей и птиц!  

Петя скорчил рожу.

– Я не собираюсь быть лесником!

– А вдруг ты встретишь змею, она тебя укусит, а ты не будешь знать, ядовитая она или нет.

– Тут всех змей, наверное, давно перебили.

Гаврила встал и знаками пригласил Петю выйти из его комнаты.

– Хочешь, покажу змею прямо сейчас? – шепнул он в коридоре.

– Ты принёс её с собой?!

Гаврила улыбнулся.

– Только папе с мамой не говори. 

– Я и без твоего предупреждения не сказал бы! Они, вообще, со мной говорят только про уроки. Я даже иногда думаю, что они меня усыновили, когда я был маленьким! 

– Ну ты выдумщик!

– На моём месте, ты бы тоже засомневался. 

Они вышли в прихожую, и Гаврила достал из шкафа Вована.

– Вау! – Петя отошёл на пару шагов. – Он ядовитый?

– Удавы и питоны убивают добычу без яда.

– Как?

– Ты што, по насфанию не понимаешь? – сердито прошипел разбуженный Вован. – Мы утафлифаем! 

Он потянулся хвостом к Пете, и тот сделал ещё шаг назад.

– Удавы оборачиваются вокруг жертвы и сдавливают её. Вот так. – Гаврила намотал Вована себе на шею на манер шарфа.

– А вдруг он тебя сейчас задушит! 

– Што я, шокнутый? Я же еко проклотить не смоку! 

– Погладь, не бойся! – предложил Гаврила. – В Индии некоторые держат удавов, как домашних животных.  

Петя осторожно подошёл к Гавриле и вытянул руку.

– Ты держи его! 

– Сумасшетший том! – проворчал Вован.

Петя провёл пальцем по чешуйкам.

– Холодный! На рыбу похож!

– Сам рыпа!

– Ну вот, змею ты увидел. В следующий раз попробуем найти ещё какое-нибудь интересное животное. 

– Завтра?

– Завтра суббота, у меня выходной. И в воскресенье тоже.

– Только пришёл, уже выходные! А мне целый день не с кем поговорить. Только с этой дурой Алисой из интернета!

Перед уходом Гаврила хотел попрощаться с Петиными родителями, но они уехали на работу. 

Гаврила снова опоясался Вованом, простился с Петей, Фатимой и отправился в Москву. 

На станции ему пришлось следом за подвыпившими мужчинами перелезть через забор и ехать в электричке «зайцем», а от вокзала идти до зоопарка пешком, потому что денег на обратную дорогу у него не осталось.  

Лора

В субботу и воскресенье Гаврила был озабочен двумя вопросами: где взять денег на проезд в понедельник и куда девать Вована? Дядя Поль попытался пристроить питона в Террариум через знакомого крокодила, но там, как назло, начали ремонт, потому что от сырости в террариумах облупливались стены с изображениями джунглей, рек и пустынь. Поэтому питона спрятали в дупле искусственного дерева в Львятнике, где он благополучно проспал двое суток. А в понедельник Гавриле снова пришлось взять Вована с собой. В начале каждого месяца смотрители делали генеральную уборку Львятника и, конечно, нашли бы питона. 

Гаврила хотел занять деньги на проезд у дяди Поля, но оказалось, что тот всю последнюю зарплату до копейки перевёл родственникам в Африку. К счастью, по дядиной просьбе Гавриле одолжили небольшую сумму сурки – они делали в своих норах запасы не только еды, но и денег. 

В понедельник Гаврила до обеда читал в интернете статьи научного журнала «Nature», потом оделся, обвязался Вованом и отправился к метро. 

И надо же – у входа ему опять встретился лысый человек с рюкзаком! 

– Привет, жёлтый! Ну как, гадина, не померла?

– Сам катина! – раздалось из-под пиджака Гаврилы.

– Что за странные звуки? – удивился лысый. – У тебя несварение, что ли?

– А вам-то что? – сказал Гаврила. – Это моё личное дело! 

– Да на здоровье! Я спросить хотел, тебе попугай не нужен?  

Гаврила сердито уставился на лысого.

 – Опять? 

Лысый достал из рюкзака клетку-переноску с красным попугаем. Его перья помялись, вид у попугая был несчастный.

– Редкая птица! Лорнет!

– Лорикет, полфан! – раздалось из-под пиджака. 

– Точно – лорикет! Ты хоть и понаехавший, но не дурак!

– Ф отличие от тепя! 

– Сколько? – спросил Гаврила.

– Пятнадцать.

– Шесть. У меня больше нет.

– За такую редкость – шесть?!

– Как хотите. 

Гаврила развернулся и зашагал к метро. Он был разозлён.

– Стой! Давай шесть сегодня, а остальное потом?

Гаврила даже не ответил.  

Он перешёл улицу по подземному переходу и уже хотел войти в метро, когда его схватили за руку. Рядом снова стоял лысый.

– Ладно, давай шесть. Хотя это грабёж!

– Сам крапитель! – послышалось из-под пиджака. – Снашала меня украл, а потом попукая!

– Хватит воздух портить! – сказал лысый, пересчитывая деньги. – А чего они такие грязные?

– В норе лежали. У сурков.

– В зоопарке?! А где их клетка, не подскажешь? 

– Не подскажу.

– Ладно, сам найду. 

И лысый исчез в людском потоке у входа в метро. 

А Гаврила вдруг сообразил, что забыл оставить себе деньги на проезд. Он оглянулся в поисках лысого. Но тот растворился в толпе, как сахар в воде. 

Не понимая, что делать дальше, Гаврила вошёл в вестибюль метро. Там он увидел, как группа студентов бесплатно проходит турникеты, прижимаясь друг к дружке – автомат считает их за одного человека и пропускает. Гаврила не любил нарушать правила, но деваться было некуда.

Выбрав момент, когда дежурные по станции не смотрели в его сторону, Гаврила проскочил турникет, прижавшись к какой-то старушке. Всё отлично получилось! Правда, старушка очень неодобрительно на него посмотрела. 

Смущённый «преступлением» Гаврила поспешил к эскалатору. Через пятнадцать минут он снова вышел на поверхность у Белорусского вокзала. Гаврила хотел и тут повторить фокус с турникетами, но, как назло, кроме него не было ни одного пассажира. Гаврила с переноской в руках отошёл к билетным автоматам. Если он через пять минут не сядет на электричку, Петины родители, наверняка, уволят Гаврилу за опоздание!    

– Эй, громила! Выпусти меня! – раздалось из переноски. 

– Зачем? – не понял Гаврила.

– Затем, что иначе ты никуда не уедешь! 

Гаврила открыл клетку, и красный попугай взлетел на его плечо. 

– Стой тут!

Лорикет полетел к зданию вокзала и юркнул в двери. Через минуту он вылетел из окна с другой стороны здания и вернулся к Гавриле.  

– На, – лорикет положил Гавриле на ладонь транспортную карточку, – быстрее проходи! 

– Но она чужая! Неудобно…

– А к старушкам липнуть удобно?

Гаврила посмотрел на часы. До отхода электрички осталось три минуты.

Пришлось Гавриле пройти по чужой карте. А пока он торопился к электричке на Барвиху, лорикет успел вернуть карту хозяину и возвратиться к Гавриле.  

– Сядешь в переноску? – спросил Гаврила.

– Насиделась! Крылья в мочалку превратились! 

– Ты самка? – удивился Гаврила.

– А ты думал, все попугаи – самцы?  

– Нет, конечно, просто… 

– Просто, как и все самцы, считаешь самок вторым сортом! 

– Я этого не говорил!

– Но подумал! Вы готовы разговаривать на равных только с себе подобными! А про нас, самок, вспоминаете, только если речь заходит о гнезде!  

Гаврила не любил спорить. С лорикетом на плече он вошёл в электричку и сел у окна. 

Птица повернулась к уху Гаврилы спиной и смотрела на проплывающие за окном районы Москвы. Гаврила читал в планшете новости науки.

Когда поезд миновал станцию «Фили», Гаврила спросил:

– Может, скажешь, как тебя зовут?

– Лора! – буркнула птица.

– А где ты раньше жила?

– У одной учёнки. 

– Разве есть такое слово? – удивился Гаврила.

– Вот!

– Что «вот»?

– Типичный пример угнетения самок! Вы отказываете нам в праве сохранять женскую индивидуальность!    

– Ни в чём я тебе не отказываю! Я просто спросил! 

На самом деле Гаврила считал, что «учёнка» некрасивое слово: как «старушонка» или «собачонка». Но оставил своё мнение при себе.

Как спастись от волков?

Тем временем поезд приехал на станцию «Барвиха». Гаврила вышел из вагона. Нужный автобус как раз стоял у станции. К счастью, турникет в нём был отключён. Видимо, автобусная компания рассчитывала на честность пассажиров. Гаврила пообещал себе, что, когда получит зарплату, обязательно оплатит все свои поездки и через двадцать минут уже подошёл к шлагбауму на въезде в посёлок, где жили Павлинские.

– Чего это у вас? – охранник показал на попугая. – Чучело?

– Употребляйте феминитивы! – рассердилась Лора.

– Чего? – сказал охранник. 

– Не обращайте внимания! – ответил Гаврила.

– Нельзя не обращать! На моей работе – главное внимательность! Ладно, проходите. 

Гаврила побыстрее направился к коттеджу Павлинскиих, огороженному забором с позолоченными завитушками.  

– Салом! – сказала домработница, открыв двери.  – Какой красивый птиц у вас на плеч! Сову?   

Из-под пиджака Гаврилы раздался шипящий смех.

– Я – попугайка! – гордо крикнула Лора.

Питон так засмеялся, что вывалился из-под пиджака. 

– Повесить его в шкаф? – спросил Гаврила.

– Можно взять с вам. Петины родительники дома нет. Они на офисах работать. 

Фатима принесла в Петину комнату плошку с водой и горсть орешков для Лоры. А Гаврила и Петя сели за уроки.

По литературе Пете задали прочитать с выражением стихотворение Пушкина «Узник» и понять его смысл. 

Петя прочитал:

Сижу за решёткой в темнице сырой

Вскормлённый в неволе орёл молодой…

И так далее.

Пете стих не понравился. 

Когда Гаврила спросил почему, Петя ответил: 

– Потому что орла надо отпустить.

– Не получится, – вздохнул Гаврила.

– Почему? 

– Потому что он всю жизнь провёл за решёткой, не знает, как на воле добывать пищу. Он, мне кажется, немного похож на тебя.

– При чём тут я?    

– Ты тоже не выжил бы в природе. Ты не знаешь, какие змеи ядовитые, какие нет, какие растения и грибы есть можно, а какие нельзя. И где ты спрячешься от дождя и мороза?

– Съедобные растения посмотрю в интернете, потом позвоню в строительную фирму и закажу дом. 

– А если не будет телефона?

– Как это? 

– Разрядится, а зарядить негде.

– Разве такое бывает? Говорят, сейчас зарядки есть везде, даже на остановках!

– А в лесу нет! И в горах нет! И в пустыне!

Петя помрачнел. 

– Не хочу о таком думать.

– Знаешь почему? Потому что ты хочешь, чтобы тебе всегда было удобно.

– Будто ты не хочешь!

– Конечно, хочу. Но мне и так удобно и в лесу, и в горах. Меня с детства учили, как там жить. И именно этот мир настоящий. А ты живёшь в выдуманном мире.

– Как это?

– Я говорю про мир, который построили люди: города, дома, остановки с зарядками. Это же придуманный вами мир. И когда люди попадают из него в настоящий, то им без машин, компьютеров и кока-колы становится очень плохо. Как ты, например, будешь спасться в лесу от хищника?

– Какого Хищника? Из кино?

– Какого кино? 

– Ты что, «Чужой против Хищника» не смотрел?

– Я говорю про хищных зверей. Например, про волка. Или даже про простую собаку!

– Куплю электрошокер. Дёрну разок током, сразу отстанут.

– Где ты в лесу купишь электрошокер?!

– Хватит! – разозлился Петя. – Отстань от меня со своими дурацкими вопросами!

Гаврила вздохнул.

– Не могу отстать, это моя обязанность.

– Задавать дурацкие вопросы? 

– Заставлять тебя думать.

Петя замолчал, сердито глядя в окно. Там блестел пруд, и слегка качал ветвями разлапистый дуб.

– Я на дерево залезу! 

– А сможешь?

– У меня по физре пять!

– Эта пятёрка ничего не стоит! Ты сам говорил, что вам учителя боятся ставить плохие отметки.

– По физре у меня настоящая пятёрка! Идём, я докажу!

Гаврила взял Вована, чтобы тот не скучал в комнате, и вместе с Петей вышел во двор. Вслед за ними вылетела Лора и села на верёвку с разноцветными флажками, натянутую между деревьями, которая, видимо, осталась во дворе после праздника – буквы на флажках складывались в слова «С Днём рождения!»

– Теперь представь, что за тобой гонится стая волков, – сказал Гаврила Пете.

– Ты же говорил – один.

– Я привёл волка в качестве примера, но вообще-то, они охотятся стаями.  Представь, что мы – волки. 

– Аф-аф! – затявкал Вован с плеч Гаврилы.

– Даже этого толком сделать не можешь! – крикнула Лора. – Вот как надо!

И она очень похоже завыла.

Петя решительно подошёл к дубу, ухватился за толстую ветку и неуклюже забрался на неё. Потом на следующую и на другую.

– Чистая опесьяна! – сказал Вован.

Петя карабкался всё выше, где ветки становились тоньше.

– Хватит! – крикнул Гаврила. – Дальше опасно!

Но разозлённый Петя не думал останавливаться. Он хотел доказать, что пятёрка по физкультуре у него не зря, и понемногу сам начал в это верить. Вдруг сухой сук подломился под ногой Пети. Он с испуганным криком полетел вниз, но сумел ухватиться за ветку ниже и повис в десятке метров над землёй. Забраться на ветку у него уже не хватало сил. 

Гаврила бросился к Пете – упав с такой высоты, мальчишка, наверняка, разобьётся!

Гаврила в два счёта добрался до середины ствола. Но тут дерево начало сильно качаться от его тяжести. Если Гаврила поднимется выше, дерево сломается! 

Поняв, что к чему, Вован переполз с Гаврилы на ствол, быстро добрался до Пети и обвил его руки, а хвост обернул вокруг ветки. В ту же секунду Петины ладони соскользнули с неё, и он повис на питоне. 

Для молодого питона десятилетний мальчик слишком тяжёлый груз! Вован сантиметр за сантиметром сползал с ветки. Ещё немного, и оба упадут!

– Громила! Быстро вниз! – услышал Гаврила. 

Мимо пролетела Лора. В клюве она держала конец верёвки с флажками. Лора перекинула верёвку через толстый сук и быстро обвязала ею Петю. 

Гаврила уже стоял под деревом, держа в руках другой конец верёвки.

Лора очень вовремя вмешалась, потому что через несколько секунд Вован сорвался с ветки и повис на Пете, который теперь уже висел на верёвке с флажками. Гаврила это не столько увидел, сколько почувствовал по рывку верёвки и начал осторожно спускать Петю и Вована. Наконец, те коснулись земли и без сил растянулись на траве.

Гаврила смотал верёвку и присел рядом. Он очень испугался за Петю. На плечо ему опустилась Лора.

Гаврила показал Пете моток с флажками. 

– Это поздравление очень к месту. Можешь считать, что сегодня твой второй День рождения! 

Петя встал.  

– Я не просил меня спасать! 

– Што? – удивился Вован. 

– Не надо было меня спасать! 

– Негодный детёныш! – воскликнула Лора. – Ты разбился бы, если б не мы!

– Откуда ты знаешь? Может быть, просто бы ногу сломал! Или руку! Папа говорит, что людям нашего круга нельзя быть обязанными тем, кто нас обслуживает. Тем более каким-то понаехавшим зверям!      

Петя отряхнул штаны и майку от прилипшей травы и листьев, и сказал Гавриле:

 – Можешь отправляться домой, на сегодня твоя работа окончена!

Петя сердито направился к крыльцу и исчез в доме, громко хлопнув дверью.

– Фот тепе и спасипо! – сказал Вован.  

Гаврила молча встал, опоясался питоном и отправился в Москву.

Гадюка

– У тебя нет никакого самоуважения! 

На другое утро, пока Гаврила надевал костюм, чистил зубы и причёсывался, Лора отчитывала его с ветки искусственного дерева.

– Тебя унижают при всех, а ты не только не возражаешь, но и собираешься туда ехать снова, чтобы тебя унижали опять!

– Ты должна пожалеть Петю, ведь он – ребёнок!

– Маленький слобный примат! – высказался Вован, выставив голову из дупла. 

– Почему-то нас люди не жалеют, когда ловят в лесу, продают и запихивают в клетки! – сказала Лора. – А мы должны заботиться об их потомстве? Вот увидишь, этот детёныш вырастет и станет начальником фирмы, которая будет переводить лес на мебель или заваливать океан пластиком!

– Но я подписал контракт с агентством «Супер-няня», по которому обязан заботиться о Пете! И пока ещё никто разорвал этого контракта! 

– Ты прав, дорогой племянник! – отозвался дядя Поль, на котором несколько самых маленьких детёнышей играли в «Царя горы», сталкивая друг друга с папиной головы. – Мы, львы, очень дисциплинированы и отличаемся тем, что всегда выполняем обещания! 

– Ладно бы девчонка была! – проворчала Лора. – Сегодня она покапризничает, а завтра станет послушной и хорошей. Но от этого вредины такого не дождёшься! 

– Ты можешь остаться здесь, – предложил Гаврила. – Мои родственники поделятся с тобой фруктами и орехами. Верно, дядя?

– Разумеется! – ответил тот, вытащив изо рта шланг, потому что детёныши решили, что папа должен быть не просто горой, а знаменитым африканским водопадом Виктория. – И питон пусть остаётся. Я попрошу какую-нибудь свою жену сходить к совам и взять мышей для него. 

– Я поету с Кафрилой, – ответил Вован. – Фтруг этому приматёнку фспретёт в колофу салесть на крышу? 

– Тогда и я поеду! – решительно сказала Лора. – Один самец без присмотра – беда! А трое наверняка устроят катастрофу!  

Через полчаса они уже были на вокзале, а ещё через час Гаврила подошёл к мраморному крыльцу шикарного дома Павлинских.

– Сейчас папаша устроит тебе скандал, – хмуро сказала Лора с плеча Гаврилы. – Не сомневаюсь, что этот самчишка наябедничал своим родителям про вчерашнее. И мы отправимся домой!

К удивлению животных, никто их не прогнал. А Петя вёл себя так, будто вчера ничего особенного не случилось. 

Но когда Гаврила завёл разговор о происшествии с деревом, Петя сказал:

 – Не понимаю, о чём ты говоришь! 

– Как это? – удивилась Лора.

– Я шуть не порфался ис-са тебя!

– Замолчите! – крикнул Петя. – Я сказал, ничего не было!

Животные удивлённо переглянулись.

– Лучше придумай, что будем делать сегодня? – спросил Петя Гаврилу.

– Сначала надо сделать домашние задания.

– А потом? Я не хочу полдня торчать дома!

– Можем пойти в лес и поискать змей. Тогда ты убедишься, что они водятся в ваших местах.

– Нарываешься на неприятности! – заметила Лора. – Тебе мало вчерашнего?

– Смеи это не неприятности! – обиделся Вован. – Мы фполне тружелюпные, если нас не расослить.

– Расскажи это мышам, которых ты ешь!

– Попукаи их тоше етят!

– Мы едим только растительную пищу!

– Ха-ха! Расскаши это тфоим родишам в Афстралии, которые напатают на офец!  

– Ребёнка надо познакомить с природой, – перебил их Гаврила. – А то он кроме ворон, собак и курицы в холодильнике ничего не видел.  

Гаврила помог Пете сделать русский, географию и английский. Но остался ещё один урок. 

– Ты случайно не знаешь мандаринский язык? – спросил Петя Гаврилу.

– Фрукты не гофорят! – засмеялся Вован. 

– Ты – необразованная, недалёкая, приземлённая рептилия! –  сказала Лора.

– Пошему это я неопразованный?

– Потому что мандарин – это один из языков, на котором говорят в Китае! Я выучила его, когда жила с моей учёнкой в Сингапуре. 

– Путь послетовательной! Если ты трепуешь называть тепя попукайкой, то софи меня рептилием! 

– Можешь не звать меня попугайкой!

– Пошему?

– Потому что с твоим произношением это слово звучит неприлично!

Китайский давался Пете тяжело, но через час был сделан и он.

Гаврила посмотрел в планшете карту местности, где находится посёлок, и оказалось, что неподалёку есть настоящий охотничий заказник.

– Поедем на квадрике? – спросил Петя.

– Я не хочу сидеть с вытянутыми руками, как памятник вашим вождям! – сказал Гаврила. – Пойдём пешком. Не будем лишний раз загрязнять воздух выхлопами бензина.

Петя надел пробковый шлем.

– Фу! – сказала Лора. – У тебя вид, как у колонизатора!

– Я бы на твоём месте молчал, – ответил Петя. – Ты тут находишься незаконно. Если я скажу про тебя папе, вылетишь отсюда в два счёта!   

В ответ Лора выпалила несколько слов по-китайски. Петя перевёл их с помощью телефона и восхитился.

– Я разрешу тебе остаться, если ты научишь меня так же здорово ругаться на китайском!

– Зачем тебе? – не понял Гаврила.

– Папа с мамой запрещают мне говорить неприличные слова. Потому что это не советуют учебники по бизнесу. Но если я буду выражаться по-китайски, родители ничего не поймут! Я даже их смогу ругать! Мне иногда этого очень хочется!  

– А вот львы никогда не ругаются. Мы чистоплотные животные и не любим грязь ни вокруг себя, ни в словах. 

Но Петя остался при своём мнении.

В заборе, который окружал участок Павлинских, была калитка. Через неё Петя и Гаврила вышли на соседнее фермерское поле, засаженное рапсом и пошли через него к лесу. Лора сидела на плече Гаврилы, Вован висел у него на шее. 

Поле покрывали красивые жёлтые цветы. Над ним, словно марево, которое появляется во время жары, вились насекомые, собирая нектар.

 – Только зря потеряем время, – вздохнул Петя. – Нету здесь никаких животных, тем более змей! Лучше бы в пэйнтбол поиграли или в дартс! 

– Смотри сколько насекомых! 

– Это не те животные! 

– Слышишь, поёт птица? А вот она замолчала, потому что почувствовала опасность. 

– То есть, нас?

– Смотри, над нами летает ястреб! 

– Похож на дрон.

– Он питается мышами, но может напасть и на птиц. А если тут есть мыши, значит и лисы могут быть. 

– Они же на зайцев охотятся! Я в сказке читал. 

– У тебя есть любимая еда?

– Пицца! Но её мне редко покупают. Наш диетолог говорит, что это вредная пища. 

 – А ты бы мог питаться только пиццей?

– Но я и другую еду люблю! Ризотто, ролы, круасаны…

– Вот и лиса ест разную пищу: и зайцев, и птиц, и мышей. 

Гаврила и Петя дошли до края поля и погрузились в прохладную лесную тень. Лес был похож на стадо огромных животных, покрытых зелёной шерстью, а Гаврила и Петя будто шли между их огромными ногами-стволами. Пете казалось, что сейчас они задвигаются, и лес уйдёт на новое пастбище.  

И птицы тут были уже другие. Гаврила показал Пете поползней, которые сновали вверх и вниз по стволам, как рабочие, которые моют окна на небоскрёбах, показал кривоносых пищух, похожих на какие-то медицинские инструменты и маленьких крапивников, у которых хвостик торчал вверх, и поэтому Петя не сразу разобрался, где хвост, а где голова. 

Вдруг раздался пронзительный тоскливый крик.

– Что это? – испугался Петя. – Так кричат оборотни в кино! 

– Желна. Самый большой дятел в этих местах.

– Пополсаю немноко! – сказал Вован. – Мошет, мышей найту?

Он соскользнул с Гаврилы и скрылся в зарослях папоротника. 

А Петя продолжал знакомится с лесом. Гаврила показал ему беличье дупло, ветку, обглоданную лосём и следы кабана.

– По отпечаткам лап можно многое узнать о животном, где оно живёт, есть ли у него семья и даже иногда сколько ему лет или месяцев! Но самый ценные следы для учёных – это помёт!

– Какашки?! 

– Представь себе! По ним можно узнать вид животного, что оно ест, здорово ли оно и многое другое!

– Фу! – сказал Лора.

– Но ты же сама жила у учёного… учёнки и должна понимать, какую важную роль в науке играет помёт! Если бы не он, мы бы никогда не узнали, чем питались многие вымершие животные! 

– Я не собираюсь поддерживать разговор на эту тему! Моя учёнка изучала языки, а не всякую гадость! Лучше поищу питона, пока он не заблудился. 

И она слетела с плеча Гаврилы.

А тот нашёл огромный муравейник под сосной.

– У нас во дворе тоже муравьи, – сказал Петя.  – Даже на кухню иногда заползают. Папа вызвал специальную службу, чтобы их вытравить.

– Если бы твой папа лучше знал биологию, он бы этого не делал. 

– Почему? 

– Потому что муравьи похожи на людей, у них тоже очень сложное общество. Например, у муравьёв есть профессии: рабочие и солдаты. Есть даже царица! И у них свой язык!

– А почему этому языку не учат в школе?

– Мы не смогли бы на нём общаться. Язык муравьёв состоят не из слов, а из запахов, где каждое слово пахнет по-своему. Поэтому можно подобрать запах, из-за которого они уйдут из вашей кухни. 

– Интересно, как на муравьином будет «дурак»?

– Наверное, это слово пахнет не очень хорошо! 

– Как старый носок!

– Или тухлое яйцо! 

Гаврила и Петя принялись фантазировать, как пахли бы разные слова на муравьином языке. Вдруг Гавриле на плечо села Лора.

– Вы искали змею? Я её нашла!

– Молодец! – обрадовался Гаврила. – А это не Вован?

– Я понимаю, по-твоему, самки не отличаются умственными способностями…

– Я этого не говорил!

– …но даже нам, таким дурочкам, трудно перепутать местных змей с индийскими питонами!     

Лора полетела через берёзовую рощу, указывая дорогу и опустилась на лещину, которая росла на краю небольшой поляны. Под нею на покрытой мхом кочке, словно на коврике, в солнечном пятне, свернулась толстая серая змея. По её спине тянулся узор из тёмной, ломанной линии, похожей на ступеньки.     

– Видишь, Петя! Не всех змей истребили! – Гаврила был доволен. 

Петя не испугался змеи, потому что уже привык к Вовану. 

– Пусть она распрямится! Я хочу посмотреть, кто больше, она или питон!

Петя пихнул змею носком кроссовка. 

– Что ты делаешь! – испугался Гаврила. – Она же ядовитая! 

Тут змея распрямилась, словно пружина, и раскрыла пасть, собираясь вонзить зубы в Петину ногу.

Он хотел отскочить, но запнулся о корень и упал на спину. Вдруг между Петей и змеёй мелькнуло что-то похожее на коричневую молнию. Петя от страха зажмурился. А когда открыл глаза, увидел, что перед ним лежит сильно потолстевший Вован. А у него изо рта торчит серый хвост. 

Вован сделал глотательное движение и хвост исчез.

– Ты… её съел? – испуганно проговорил Петя.

– Пришлось, – с трудом сказал Вован. – Не сопираюсь стафить пот сомнение кфалификасию Кафрилы. Но с мышами тут плохо! 

– Наверное, как раз потому, что здесь водятся гадюки! – предположил Гаврила и поднял Петю на ноги. Ну вот, теперь у тебя прибавилось знаний о родной природе!  

Тут раздались голоса и на поляну вышли пожилые мужчина и женщина в плащах и резиновых сапогах. В руках пенсионеры держали видеокамеры и большие корзинки. Грибники испуганно уставились на Гаврилу и его компанию. Потом они пошептались, и старик робко подошёл к Гавриле.

– Прошу прощения, уважаемый! Можно вас снять на камеру?

– Зачем? – строго спросила Лора.

– Мы блогеры, ведём блог о грибах.

– Мы не грибы!

– Конечно, нет. Но мы в первый раз встретили в нашем лесу тропических животных! Пожалуйста! Вы поможете нам увеличить число наших подписчиков!

– Мы не возражаем! – ответил Гаврила. – Тем более, что вы делаете полезное дело!

Грибники сняли селфи с Гаврилой, Лорой и Вованом и записали небольшой ролик, подсвечивая их специальным белым экраном, чтобы картинка была получше. Наконец, пожилая пара попрощалась и, возбуждённая неожиданной встречей, скрылась за деревьями.

А Гаврила посмотрел на телефон. 

– Пора возвращаться! Скоро приедут твои родители. 

Происшествие в электричке

Утро следующего дня началось в Львятнике, как обычно: Гаврила и дядя Поль подключили бесплатный зоопарковский вай-фай и стали смотреть новости.

– О ля ля! – вдруг воскликнул дядя Поль.

– Что случилось? – заинтересовался Гаврила.

Дядя засмеялся.

– Поздравляю, племянник, ты произвёл научную сенсацию!

– Неужели мою статью, наконец, напечатали в журнале «Nature»?

– О нет, племянник! Это сенсация совсем иного рода. Про тебя действительно написали в журнале. Но не научном, а в бульварном журнале «Вау!», где обычно рассказывают о скандалах, связанных с разными известными личностями вроде артистов и певцов.

 – Но я же не артист! И пока ещё не очень известен.

Дядя переправил на телефон Гаврилы ссылку на статью, тот сразу открыл её и прочитал.

В статье говорилось, что популярным подмосковным блогерам, рассказывающим о грибах, удалось сделать невероятное открытие. Они узнали, что мигранты, оказывается, есть не только среди людей, но и среди животных! Обходя, облетая и обползая контрольно-пропускные пункты на границе, они проникают из тропиков в Россию, и заселяют наши леса, грозя вытеснить исконно-русских животных, например, лосей и бобров, и несут чуждую для наших животных южную культуру! Под заметкой был вставлен ролик пожилых грибников с Гаврилой, Лорой и Вованом, растолстевшим от съеденной гадюки.

– Безобразие! – сказал Гаврила. – Совершенно антинаучно! Может, потребовать у журнала написать опровержение?

– Боюсь, оно будет ещё хуже!

– А если подать на него в суд?

– Не советую, племянник! Суд, скорее всего, встанет на сторону не того, кто прав, а того, у кого есть связи с влиятельными людьми! Не сомневаюсь, что журнал выиграет это дело, а тебя ещё и приговорят к штрафу за клевету!

– Как же так? Где же искать справедливость?

Дядя Поль приложил руку к груди.

– Здесь, племянник! Она – в сердце! Мы можем и должны поступать, как оно нам подсказывает. Но не в наших силах сделать людей справедливыми. Им надо до этого дорасти! Се ля ви! Успокаивает то, что эволюция не стоит на месте, и когда-нибудь люди станут такими же честными и порядочными существами, как мы. Если, конечно, раньше не погубят планету ядерной войной или вредными выбросами! Но будем оптимистами! Во всяком случае, я точно не должен терять веру в прогресс, потому что у меня много детёнышей!

И он нежно погладил сына, который сидя на папином брюхе, колотил в него, как в барабан. 

Гаврила и дядя Поль до самого обеда говорили на сложные и важные темы. Потом Гаврила оделся, повязал галстук, нацепил на макушку жёлтый берет и уже привычным маршрутом отправился с Лорой и Вованом на работу. 

Так продолжалось каждый день до самых выходных: Гаврила с Петей делали домашние задания, а потом путешествовали по окрестностям посёлка. 

Во вторник Гаврила и Петя на речке познакомились с рыбаками и по их уловам изучили местных рыб. 

В среду за лесом нашли идеально круглый пруд, похожий на увеличенную в тысячу раз стеклянную миску, где по специальному справочнику определяли виды разных уток и чаек. 

А в четверг у речного глинистого обрыва следили за жизнью большой колонии ласточек. В обрыве было так много их нор, что он напоминал огромную губку для мытья посуды. 

В последний день учебной недели, в пятницу, Гаврила и Петя отправились на соседнюю птицеферму, где Петя научился отличать уток от гусей, а куриц от индеек. 

Экскурсии явно шли ему на пользу. Он всё меньше вредничал, и всё больше становился похож на нормального ребёнка.

Выходные тоже прошли хорошо. Гаврила и дядя Поль вечером в субботу, после работы надели свои лучшие костюмы, а многочисленные жёны –   лучшие платья, и в компании целой стаи детёнышей в ярких майках, шортах и юбках львы отправились в Большой театр на «Лебединое озеро». 

Следующий вечер они посвятили походу в Кремль, чтобы посмотреть, как жили русские цари. Детёныши очень хотели увидеть живого царя. Но дядя Поль объяснил, что нынешний царь живёт в закрытой части Кремля и встречается только со специально отобранными людьми, которые не задают неудобных вопросов, а перед встречей неделю сидят на карантине, чтобы случайно не начихать на царя и не заразить каким-нибудь вирусом. Поэтому с непроверенными животными он точно общаться не станет.      

А на следующей неделе случилось неприятное происшествие.  

Утром в понедельник Гавриле позвонила вип-мама и спросила, не сможет ли Гаврила сегодня приехать к Пете пораньше? Оказалось, что Петин класс отправился на экскурсию в Коломну, смотреть, как делают пастилу, а у Пети на пастилу аллергия, поэтому он остался дома.

Гаврила ответил, что, конечно, сможет. 

Но в этот раз он решил не брать с собой ни Вована, ни Лору.

– Я хочу привезти Петю в зоопарк, – объяснил Гаврила. – Пусть поиграет с детёнышами дяди Поля! Ему явно не хватает общения с другими детьми! Я думаю, именно поэтому у него такой трудный характер.

– Но его увидят посетители зоопарка! – возразила Лора. – И случится скандал: какой ужас, ребёнок в клетке!

– Не в клетке, а в комфортабельном вольере! – не согласился Гаврила. – И никто Петю не увидит, потому что сегодня понедельник, а по понедельникам зоопарк выходной, и посетителей нет. Служители утром убирают у животных, кормят их, а потом до вечера занимаются другими делами в служебных помещениях.

Вован тоже считал, что привозить Петю без разрешения родителей опасно. Но Гаврилу поддержал дядя Поль.

– Ребёнку нужно расширять кругозор, ведь Петя, как я понимаю, видит мир только из окон маминого и папиного автомобилей! А зоопарк – лучшая модель идеального мира, где в гармонии живут люди и животные со всех континентов! Ну и, конечно, Пете будет полезно познакомится с нами. Пусть увидит, что такое настоящая дружная семья! 

Ободрённый словами дяди Гаврила отправился за Петей. 

С большим трудом он уговорил Фатиму отпустить Петю в Москву, и ничего не рассказывать родителям. А чтобы Петю не заметили охранники, Гаврила вывел его из посёлка через калитку в заборе. 

Миновав поле, Гаврила и Петя дошли до просёлочной дороги, сели на автобус и на нём доехали до станции электрички. 

Петя впервые в жизни пользовался общественным транспортом. Он во все глаза смотрел на бабушек с сумками-тележками, которые ехали в город. Одна из них угостила Петю яблоком. Но он не хотел его брать.

– Папа говорит, что нельзя принимать подарки от чужих людей! – прошептал Петя Гавриле. 

– Почему? – удивился тот.

– Потому что, когда ты принимаешь чей-то подарок, ты становишься обязанным этому человеку! Он как бы ловит тебя на крючок! Так написано в папином учебнике по бизнесу!

– Глупости! – возразил Гаврила. – Ты эту бабушку больше никогда в жизни не увидишь! И ей от тебя точно ничего не надо. Она просто хочет сделать приятное ребёнку. Это нормальное поведение для всех бабушек на свете! 

Петя нехотя взял гостинец и собрался сунуть в карман. 

– Нет, ты его сейчас съешь! – настояла старушка. – Чтобы я видела! Потом заваляется, и забудешь. 

– Оно же грязное! – снова зашептал Петя.

Гаврила вынул из кармана носовой платок.

– Он без соплей? – спросил Петя. 

– Ты видел, чтобы я хоть раз одевался в несвежую одежду или носил с собой что-то грязное? – рассердился Гаврила. 

– Ну не видел.

– Тогда не говори глупости. 

Он протёр яблоко и вернул Пете.

– Кстати, небольшое количество микробов необходимо для организма! Они закаляют его и помогают переваривать пищу! Например, коровы без микробов в кишечнике не смогли бы переваривать сено!

Петя подозрительно оглядел яблоко и начал есть. А старушка довольно кивнула и достала ещё одно. В итоге Пете пришлось съесть целых три яблока!  

Наконец, автобус доехал до станции электрички, и Гаврила с Петей пересели в вагон. Там оказалось много рабочих из Средней Азии. Гаврила разговорился с одним из них, и тот рассказал, что они строители, живут в Подмосковье и каждый день ездят в Москву-сити на строительство одного из самых высоких небоскрёбов в Европе. 

Когда электричка уже подъезжала к городу, в вагон вдруг ворвалась компания парней с бритыми головами. Они были в чёрных кожаных крутках и крепких ботинках. В руках парни держали дубинки.

Самый здоровый из них схватил за шкирку ближайшего рабочего и стал кричать, что мигранты захватили Россию и что скоро уже негде будет жить местным, и что надо спасать страну. 

Он так ударил бедного строителя, что тот пролетел через полвагона и упал рядом с Гаврилой и Петей.

Петя ужасно испугался. Он впервые видел, что взрослые могут бить друг друга в настоящей жизни, а не в кино.

Гаврила помог рабочему подняться и подошёл к лысому здоровяку. 

– Прекратите безобразие! – потребовал он. – Вы позорите не только свою страну, но и весь вид гомо сапиенс!

– Ах ты ещё обзываться будешь! – заорал парень и повернулся к своим дружкам. – Слыхали? Этот жёлтый нас гомами назвал!

– В последний раз убедительно прошу вас успокоиться и выйти из вагона! – терпеливо сказал Гаврила.

– Он у них главный! – закричал парень. – Бей его!

И тогда Гаврила издал фирменный львиный рык, такой же, как в агентстве «Супер-няня», только в десять раз громче. 

В вагоне мигом вылетели все стёкла, рабочие от испуга пригнулись к полу, а почти все парни в кожанках побросали дубинки и выбежали в тамбур. Остались только их главарь и ещё один здоровяк. Они попробовали напасть на Гаврилу, но тот мигом перекусил их дубинки, засунул обоих подмышки и на следующей станции вынес на платформу, где хулиганов уже ждала полиция, которую вызвали пассажиры.   

А Гаврила вернулся в вагон, поправил съехавший набок берет, подтянул распустившийся галстук и занял своё место рядом с Петей.

– Ты крутой! – сказал тот уважительно. – Прямо как Бэтмэн или Человек-паук! Научишь меня твоему крику?

– Почему нет? – ответил Гаврила. – Вот приедем в зоопарк, и поучишься.

«Леопарды и бабуины»

Пете понравился Белорусский вокзал, окрашенный в цвет морской волны, будто это был порт, куда прибывали не поезда, а пароходы. И старинная церковь, белевшая через дорогу на фоне современных зданий делового квартала, тоже понравилась. Но самое большое впечатление на Петю произвело метро. Он с удивлением глядел на мозаику, барельефы, скульптуры, огромные люстры и прочие подземные украшения, так же, как и восхищённые иностранные туристы, сквозь группу которых Гавриле и Пете пришлось пробираться на станции «Краснопресненская». 

Через пять минут они уже были у служебного входа в зоопарк, и долговязый Фан пропустил Гаврилу и его спутника через турникет.

А в зоопарке Петя не знал, на что смотреть в первую очередь: то ли на весёлых молодых волков, то ли на изящных розовых фламинго, похожих на цветы, выросшие у берега пруда, то ли на мохнатых японских макак. Петя громко захохотал, показывая на макак пальцем.

Пожилой вожак стаи поинтересовался, что так развеселило Петю?

– У тебя лицо и зад одинаково красные! – выдавил тот из себя.

Макак пожал плечами.

– А ты почти весь лысый! Так выглядят только больные обезьяны. Но я не считаю, что это повод для смеха! Все существа разные, что для одних нормально и красиво, для других дико и уродливо. 

Петя хмыкнул и промолчал. 

А в Львятнике не него сразу набросилась толпа детёнышей дяди Поля.  Петя решил, что сейчас его поколотят и начал защищаться. Но получив в ответ несколько дружеских тумаков, разобрался что к чему и включился в весёлую возню. 

Сначала Петя вместе с детёнышами играл в «Леопардов и бабуинов», когда одна половина игроков становится леопардами и старается догнать и «съесть» остальных, которые считаются бабуинами. Причём Петю «съели» первым, потому что в ловкости он сильно уступал львятам. 

Зато Петя отличился, когда стали играть во «Фруктового героя». Одна из жён дяди Поля подвесила на искусственном дереве несколько плодов манго и авокадо, которые следовало сбить палкой. Петя был хорошо натренирован в пейнтболе и дартсе и сбил самое большое количество фруктов, за что получил звание «Фруктового героя»! 

Потом детёныши учили Петю львиному рыку, и он с удовольствием рычал вместе с ними на весь зоопарк – дома ему никогда не разрешали повышать голос. 

А после были и другие, не менее интересные игры.                    

Гаврила и дядя Поль выглядели очень довольными. Они сидели у ручья, наслаждаясь его прохладой и мирным журчанием, и вели умные разговоры, в том числе о том, как было бы здорово, если бы детёныши людей и животных воспитывались вместе, тогда они бы с детства умели уважать и понимать друг друга, и наш мир был бы намного лучше!   

Впрочем, скоро им пришлось вспомнить, что до идеального мира ещё далеко. 

Гаврила услышал тревожные крики с той стороны, где находились вольеры с сусликами, сурками и другими грызунами.  

Гаврила мигом забрался на искусственное дерево и увидел, что по дорожке между клетками и прудом бежит тот самый лысый торговец животными, который продал Гавриле Вована и Лору. За торговцем с возмущёнными криками неслась стая сурков. Гаврила очень удивился, ведь толстяки-сурки плохие бегуны и просто так бегать ни за кем не будут. Значит, случилось, что-то серьёзное! 

Гаврила решил помочь суркам и продемонстрировал такую меткость, что даже Фруктовый герой раскрыл рот от удивления.

Гаврила схватил привязанный к ветке зелёный кокос, разбил его об ствол надвое, мигом выпил кокосовый сок, чтобы добро не пропадало, и швырнул одну из половин ореха вслед за убегающим мужчиной. Кокос просвистел над толпой сурков и шляпой нахлобучился на голову торговца, закрыв тому половину лица. Мужчина сослепу врезался в сделанное из труб заграждение загона с лошадьми Пржевальского и провалился между трубами внутрь. 

Служители зоопарка ещё не успели убрать у лошадей, поэтому торговец как следует извалялся в навозе. 

Теперь он пах и выглядел так, что этого не вынесли даже лошади. Одна из них ударом копыта вышвырнула незваного гостя обратно на дорожку для посетителей. 

Тут как раз подоспел Гаврила. Стараясь на запачкаться, он поставил мужчину на ноги.

– Опять ты! – прошипел тот. – Ну теперь я тебе устрою весёлую жизнь!                

Подбежали запыхавшиеся сурки и сказали, что лысый украл у них все деньги.

– Это я виноват! – ответил огорчённый Гаврила. – Я случайно рассказал ему, что занял у вас денег! Простите, пожалуйста!

Не обращая внимание на сопротивление мужчины, Гаврила снял с него рюкзак, и сурки достали оттуда завёрнутую в пакет пачку денег и несколько банковских карт.

– Надеюсь, это научит тебя поменьше трепать языком! – сказал Гавриле самый пожилой сурок. – Тут тебе не лес, а город! И здесь гораздо больше хищников, которые хотят поживиться за счёт других! 

– А что делать с ним? – Гаврила показал на торговца. 

Сурок пожал плечами.

– Отпусти. Вызывать полицейских бестолку. 

– Почему?

– Потому что они относятся к нам, как ко второму сорту! И всегда встают на сторону человека, неважно прав он или виноват! Только зря время потеряем на пустую болтовню и заполнение глупых бумажек. 

И сурки удалились в свой вольер.

А Гаврила, стараясь не дышать глубоко, дотащил измазанного навозом торговца до служебного входа и вынес на улицу.

– Можешь собирать вещички, жёлтый! – процедил тот. – Я выживу тебя из зоопарка! 

С этими словами он направился к ближайшему переулку, оставляя за собой цепочку грязных следов и неприятный запах.   

А Гаврила посмотрел в планшет и увидел, что уже много времени, и скоро Петины родители вернутся домой.

Он бросился в Львятник и, несмотря на нытьё Пети, который хотел ещё поиграть с детёнышами, схватил его в охапку и снова побежал к служебному входу. 

Они попали в самый час пик, когда люди возвращаются с работы домой, поэтому Гавриле и Пете пришлось стоять, сначала в метро, а потом в электричке.

В автобусе Петя уснул, утомлённый насыщенным днём, и Гавриле пришлось нести его на руках через поле до самой калитки в заборе. 

Там их уже ждала взволнованная Фатима. 

– Петина папа приехала! Она сейчас бешбармак едит! Она спросила, где Петя, я сказать, что вы во двор лягушков рисуете!

– Зачем? – удивился Гаврила.

– Для урок окружающийся мир! Вот бумаг и карандаш!

И она сунула Гавриле блокнот с фломастерами.

Пришлось Гавриле срочно будить Петю и искать в пруду лягушку.

Когда Петин папа вышел во двор, Петя как ни в чём не бывало сидел в раскладном кресле на берегу и под руководством Гаврилы рисовал большую зелёную лягушку. А та квакала от гордости и удовольствия, и по бокам её головы надувались огромные пузыри.

Когда рисунок был закончен, Гаврила попрощался с Петей, с его отцом и отправился домой. 

Деревня

На другой день, когда Петины родители, как обычно, завтракали, сидя в халатах за столом с видом на пруд, в мамином телефоне звякнуло сообщение. Одна из её знакомых по фитнесу прислала ссылку на ролик в ТикТоке.

Мама часто с утра смотрела смешные видео и была уверена, что это одно из них. Но едва она начала его смотреть, как поперхнулась чаем, а у неё из рук выпал тост, заляпав халат ещё горячим сыром.

Как раз в это время в зоопарке Гаврила делал свою обычную зарядку, ту самую «Пляску-встряску», которой он научил полицейских из Орехово-Борисово. Одновременно Гаврила думал, чем бы сегодня занять Петю после уроков? Тщательно всё взвесив, он пришёл к выводу, что лучше всего посетить музей детского писателя Чуковского, который находился неподалёку от Петиного дома. У этого писателя много весёлых стихов про животных, в том числе про мух и тараканов. Гаврила наделся, что посещение музея, поможет изменить Петино отношение к насекомым, которых тот при любой возможности нещадно лупил мухобойкой.   

Вдруг в дупле дерева раздался звонок. Гаврила в два прыжка забрался на ствол и достал планшет.

– Мерзавец! – закричала вип-мама прямо в ухо Гаврилы. – Негодяй! Как ты посмел! Засунуть нашего ребёнка в грязную клетку! 

– Постойте! – Гаврила попытался оправдаться: – Наш вольер вовсе не грязный! Его убирают два раза в день!

Но вип-мама не слушала.

– К непроверенным животным! Вдруг у них бешенство! Или чумка!

– В зоопарке за всеми животными следят врачи, поэтому…

– Скотина!

Гаврила начал сердиться.

– Позвольте! Я – лев!

– Я подам на тебя в суд, за причинение морального вреда ребёнку! Ты уволен!             

Гаврила отнял планшет от уха и потерянным взглядом посмотрел на дядю.  

– Это была Петина мама, – сказал Гаврила.

– Я слышал, племянник. Мы все слышали. Ты случайно включил громкую связь.

Гаврила только теперь заметил, что все родственники, а также Вован и Лора сочувственно смотрят на него. 

Тут в планшете звякнуло уведомление о новом сообщении. Гаврила открыл в ТикТоке брошенную ему ссылку и увидел ролик, который был озаглавлен «В Московском зоопарке показывают Маугли». Видео запечатлело, как во время игры в «Леопардов и бабуинов» Петя носился по вольеру с детёнышами дяди Поля.                    

Донельзя расстроенный Гаврила показал ролик дяде и всем остальным.

– Кто мог его снять? – удивился дядя Поль. – Ведь вчера не было посетителей!

– Наверняка, тот негодяй, который продал нас с Владимиром Гавриле! – догадалась Лора.

– Каким Флатимиром? – не понял Вован.

– С тобой, бестолочь! – ответила Лора.

Дядя Поль покачал головой. 

– Признаю, племянник, мы ошиблись. Это была не лучшая идея – привезти сюда Петю. Хотя мы старались для его блага. Так часто бывает, ты хочешь принести кому-то пользу, как ты её понимаешь, но, попадая в сети людских правил, в итоге приносишь вред! – Дядя Поль вздохнул. – Боюсь, тебе придётся на время уехать из зоопарка! Поверь, эта женщина сдержит своё слово и подаст на тебя в суд. А человеческий суд…

– Я знаю, – сокрушённо ответил Гаврила. – Но ведь я не сделал ничего плохого!

– Ты забыл о ещё одном обстоятельстве. Теперь полиция обязательно проверит твою регистрацию и увидит, что ты просто не поместишься в вольере даманов. И тебя выдворят из страны!

– Этот торговец добился своего!      

– У тебя есть только один выход!

– Какой?

– Уехать в Рязанскую область!

– Почему именно туда? – удивился Гаврила.

– Потому что там находится ферма, которая снабжает зоопарк свежими овощами и молоком. Там работает моя хорошая знакомая, Дарья Ивановна, она приютит тебя на полгодика.

– Полгода! – воскликнул Гаврила. – Целых погода! Неужели мне нельзя будет вернуться раньше? 

– Увы! Надо, чтобы про тебя хорошенько забыли. Полгода как раз достаточный срок для этого.

Гаврила попробовал уговорить питона и попугайку остаться в зоопарке, ведь никто не обещал подать на них в суд. Но друзья даже слышать об этом не хотели. 

– Всю шиснь мештал пошить в терефне! – сказал Вован. – Там наферняка есть мыши и какая-нипуть решка с лякушками! Натоело питаться морошеным мясом!

– Я не мечтала о деревне, – проворчала Лора. – Но тоже поеду, тамошние самки, наверняка, ещё ничего не слышали о равноправии с самцами. Буду читать лекции на ферме!

Грустный Гаврила собрал зелёный чемодан, обвязался Вованом, Лора села на его плечо, и он отправился к выходу из зоопарка. Дядя Поль проводил племянника до ворот.

– Когда приедешь, напиши, как устроился! Уверен, тебе понравится у Дарьи Ивановны. Она прекрасной души корова!

Расстроенный Гаврила пропустил последние слова дяди мимо ушей. Львы обнялись на прощение, и Гаврила отправился к метро. 

Через час он уже сел в плацкартный вагон на Казанском вокзале, и на другой день рано утром приехал в Рязань. 

Ещё полтора часа на автобусе, и он оказался на маленькой остановке на просёлочной дороге. 

По одну сторону от неё возвышалась зелёная стена красивого, как на плакатах в аэропорту, берёзового леса, а по другую, словно клетчатый ковёр, лежали разноцветные поля, поделенные на квадраты. 

Гаврила подтянул узел, которым у него под пиджаком был завязан спящий Вован, и направился к постройкам фермы, видневшимся за полями.

Дарья Ивановна и правда оказалась крупной коровой, на голову выше Гаврилы. Она была одета в комбинезон, а на её шее висела гарнитура хэндз фри. Общаясь с Гаврилой, она умудрялась одновременно отдавать распоряжения работникам в коровнике, птичнике, молочном цехе и автослесарной мастерской. 

На ферме Дарьи Ивановны трудились в основном люди из окрестных деревень и были ей очень благодарны, потому что другой работы не было на сто километров вокруг.       

Но на всех работы всё же не хватало, поэтому многие уезжали из этих мест в город, и в соседних деревнях было много пустующих домов.

Гаврила поселился в синем домике за молочным цехом, где разливали по бутылкам свежее молоко, делали сыр, сливки и творог. 

Гаврила переоделся в рабочий комбинезон со множеством карманов и сапоги, которые ему выдала Дарья Ивановна. А деловой костюм Гаврила спрятал на дно зелёного чемодана. Только жёлтый берет по-прежнему красовался на львиной макушке.

В тот же день Гаврила вышел на новую работу. Теперь он был зоотехником. Его задачей было следить за тем, чтобы животных на ферме правильно кормили и содержали в чистоте. Гавриле даже выдали мопед, потому что дойный цех, коровник, свинарник и птичник находились довольно далеко друг от друга, а Гаврила должен был каждый день проверять, всё ли там в порядке.

Лора целыми днями пропадала в птичнике, где рассказывала уткам и курицам об их правах. Эти беседы очень не понравились местному петуху, и он попытался прогнать Лору. Но стоило Вовану разок приползти на выступление Лоры, как петух стал тише воды, ниже травы и тоже начал внимательно слушать лекции.

В основном же Вован обитал в зернохранилище, где уничтожал грызунов. Дарья Ивановна даже назначила ему зарплату, как специалисту санитарной службы, которая борется с вредителями.           

В общем, все друзья оказались при деле. 

А вечерами они собирались в синем домике за молочным цехом. 

В небе с щебетом летали ласточки. В траве давали концерт кузнечики, из дома им подыгрывали сверчки. Вечернее солнце окрашивало разноцветные поля в розовый цвет, отчего казалось, будто вместо клевера, картофеля, свеклы и рапса на них вдруг выросла земляника. Всё вокруг было наполнено покоем и радостью. Но Вован и Лора видели, как печален Гаврила. Он скучал по Пете, к которому успел привязаться.

– У него же отвратительный характер! – напомнила Лора. 

– Характер можно исправить, – пожал плечами Гаврила.

– Уверена, что он тебя уже забыл и теперь издевается над новой няней!    

Гаврила только вздохнул в ответ.

– Я тоше тумаю, што он фырастет такой ше гаткий, как еко ротители! В Интии есть поковорка – на какосе не ротятся априкосы! 

Гаврила снова не ответил, а встал и пошёл жарить картошку на ужин.          

Петя

Прошло две недели. Гаврила всё больше увлекался новыми обязанностями. Он перезнакомился со всеми местными коровами, козами, овцами и свиньями. Только кур он никак не мог запомнить, потому что они сидели в одинаковых клетках, все были белой масти и выглядели на одно лицо. 

Под нажимом Лоры Гаврила предложил Дарье Ивановне построить новый птичник с большими вольерами, чтобы, как сказала Лора, куры могли себя почувствовать полноценными личностями.

Дарья Ивановна подумала и согласилась. Она оказалась очень прогрессивной коровой!

Благодаря Гавриле лошади, свиньи, козы, коровы и овцы стали проводить гораздо больше времени на пастбищах. 

В коровнике, свинарнике и конюшне он установил сенсорные мониторы и динамики, чтобы тамошние обитатели могли по своему выбору смотреть фильмы, слушать музыку и аудиокниги. 

Большую популярность сразу завоевала аудиокнига про Крокодила Гену. Услышав её впервые, лошади целый час ржали, как ненормальные. 

По вечерам к Гавриле приходила Дарья Ивановна. Чтобы он не грустил, она учила его игре на баяне. Гаврила оказался очень способным учеником и через неделю уже вовсю играл «Во поле берёзка стояла».

А через две недели случилась то, чего Гаврила ожидал меньше всего. Когда он развешивал в стойлах фотографии картин великих живописцев – Гаврила подобрал их так, чтобы на полотнах были изображены животные – Дарья Ивановна вошла в конюшню, ведя за руку мальчика. 

– Гаврила! – мальчик бросился к Гавриле и вдруг остановился. 

– Петя!? – изумился тот. 

– Ты почему уехал без разрешения? – сердито сказал Петя. – Я тебя не отпускал!

Он шлёпнул Гаврилу в бок (Гаврила этого почти не почувствовал), но тут же обнял и заплакал. Слишком много ему пришлось пережить в тот день. 

– Как ты здесь оказался?!

– Он угнал машину! – ответила Дарья Ивановна с усмешкой.

– Что?! – испугался Гаврила. – Ещё чего не хватало!

– Это моя машина! – буркнул Петя, отступив от Гаврилы. – Почти. Ты сам говорил, что папа должен мне её подарить, когда я вырасту!

– Но ты ещё не вырос! Тебя наверняка сняли сотни камер на дорогах! У твоих родителей теперь будут неприятности!

– Очень хорошо! Я испорчу им жизнь также, как и они мне! 

Гаврила поставил фотографию в рамке на пол, вынул из кармана платок и протянул Пете. 

Тот вытер глаза и вернул платок.

– Вы ничего не видели! Ясно? 

– Ты про машину? – уточнила Дарья Ивановна.

– Не про машину! Будто непонятно! 

– Тогда ладно, не видели. – Дарья Ивановна улыбнулась

– Как ты меня нашёл? – спросил Гаврила.

– Узнал твой адрес у дяди Поля. 

– И он тебе сказал? – удивился Гаврила. – Это странно! Дядя Поль умеет хранить секреты!

– Ему некуда было деваться! Я пригрозил, что если он не даст мне твой адрес, я расскажу полиции о жульничестве с пропиской в зоопарке, и половину животных пересажают в тюрьму!

– И тебе не стыдно? 

– Мне пофиг! Я хотел найти тебя и нашёл. У меня к тебе деловое предложение.

– Какое?

– Ты меня усыновишь! А когда вырасту, я подарю тебе часть наследства! У меня уже есть квартира в Москве, но я смогу ей распоряжаться только после восемнадцати лет.

– Что это тебе взбрело в голову?! Льву не разрешат усыновить человека! Во всяком случае, в вашей стране! Но даже если бы разрешили, у тебя больше не было бы прав на имущество бывших родителей! А у меня в собственности только дерево в центральном парке моего родного города!

Петя нахмурился.  

– Даже дома нет?

– Львам не нужен дом! Во всяком случае, в Африке. А ты не сможешь жить без компьютера, телевизора, микроволновки, холодильника и квадроцикла!

Петя явно заколебался.

– Не знаю…

– А я знаю! У тебя была бы не жизнь, а сплошное мучение! Поэтому я звоню твоим родителям. 

– Нет!

– Послушай, ты и мне хочешь жизнь испортить?

– Как?

– А так! – вмешалась Дарья Ивановна. – Твой маршрут отследила полиция. Она найдёт Гаврилу и обвинит в похищении ребёнка. И его отправят в тюрьму! 

– Но ведь я сам к нему приехал!

– Боюсь, суд поверит не тебе, а твоим родителям! 

– Тем более, что твоя мама очень зла на меня! – добавил Гаврила.

Петя сел на блок спрессованного сена и, скрестив руки на груди, стал напряжённо думать.

– Ладно, – сказал он через минуту. – Звони!

– Ты так быстро сдался? – удивился Гаврила. – Не похоже на тебя! Что ты придумал? 

– Увидишь!      

Гаврила пожал плечами и позвонил вип-маме. Не стоит тут приводить все слова, которые та ему высказала: приличных среди них почти не было. Но Гаврила всё терпеливо выслушал, а потом назвал адрес фермы и добавил, что с Петей и машиной всё в порядке.

– Друзья, – сказала Дарья Ивановна, – Петины родители приедут не раньше вечера. Не будем терять времени зря. До вечера можно переделать кучу полезных дел!

– А вы дадите мне такой же комбинезон? – Петя показал на Гаврилу. 

– Незачем. Ты уже успел как следует извазюкаться. Но перед работой ты должен поесть!

Дарья Ивановна накормила Петю на служебной кухне омлетом со свежим хлебом и молоком. Потом Петя вернулся к Гавриле и стал ему помогать. 

Сначала они вместе развесили фотографии картин. Потом постригли копыта овцам и козам. Правда, стричься хотели не все, некоторых нерях Пете приходилось криками загонять в специальное стойло, где Гаврила пускал в ход специальные большие ножницы. 

А после обеда Гаврила и Петя проверили лошадей, не прицепились ли к ним на пастбище клещи? Ведь эти насекомые переносят опасные заболевания!       

Гаврила всё больше удивлялся Пете. Ещё две недели назад тот брезгливо морщился при виде мухи, а теперь собственными руками ощупывал животных в поисках клещей. Если они обнаруживались, лошадь отводили в специальную камеру, из которой наружу торчала только голова животного. В камеру напускали специальный газ, под действием которого клещи отваливались.   

Под конец дня Гаврила решил подвергнуть Петю ещё более суровому испытанию, и они вместе отправились убирать навоз в коровнике. Но Петя работал наравне с Гаврилой, даже ни разу не поморщился, накладывая собранное в тачку. Гаврила отвозил её в специальное, хранилище, где со временем навоз превратится в ценное удобрение. Потом работники спрессуют его, завернут в упаковку и отправят в магазины для садоводов. 

После уборки Гаврила и Петя так пропахли навозом, что им пришлось сходить на речку и искупаться. А одна из работниц одолжила Гавриле шорты и майку своего сына, чтобы Петя смог переодеться в чистое. 

Когда Гаврила и Петя пришли в синий домик, на его крыльце уже собрались Лора, Вован и Дарья Ивановна, которая успела сообщить им о Петином возвращении. А когда он рассказал, что вместе с Гаврилой искал клещей и убирал навоз, они просто ушам не поверили!  

Гаврила отправился на кухню, заварил чай и достал испечённый накануне пирог с капустой. Потом все расселись в саду за столом, вкопанным под яблоней и, болтая о том, да о сём, стали есть пирог и смотреть, как ласточки уступают постепенно темнеющее небо летучим мышам, а из-за реки словно огромный воздушный шар медленно поднимается луна.

Гаврила со всё большей тревогой ждал приезда Петиных родителей.    

Когда небо потемнело до цвета смородины, а луна из абрикосовой стала лимонной, на еле видной просёлочной дороге между полями замигали красные и синие огни.    

– Кажется, за тобой едут! – сказала Дарья Ивановна Пете. – Причём с полицией! Сейчас у Гаврилы Николаевича будет очень неприятный разговор!

– Николяевича, – с грустным вздохом поправил её Гаврила, – моего папу зовут Николя! 

– Спокойно! – сказал Петя. – Ничего они ему не сделают!

Лора фыркнула.

– Удивительная переоценка своих возможностей! Очень типичная для самцов!

Видимо, полиция отследила Петю по сигналу его телефона. Машины подъехали прямо к калитке у синего домика.

Дарья Ивановна, как хозяйка фермы, пошла к ним навстречу, однако Петя её опередил.

Из машины с мигалкой выбрался пузатый полицейский, явно большой начальник, и хотел войти во дворик дома, но Петя закрыл калитку на щеколду прямо перед его носом.

Увидев Петю, полицейский обрадовался, тут же сфотографировал его на телефон и повернулся ко второй машине, большой и дорогой.

– Он тут! И этот здоровый, лохматый тоже!

Из второй машины выскочила вип-мама и бросилась к калитке.

– Петя! Что он с тобой сделал!

Вип-мама попыталась просунуть руки между штакетин и обнять Петю, но едва не застряла. 

– Много всякого интересного, чего вы со мной никогда не делали!

– То есть?

– Мы стригли копыта козам, искали клещей и убирали навоз! 

– Какая гадость! – Вип-мама закричала через забор Гавриле: – Свинья! Козёл!

– Держите себя в руках! – рассердилась Дарья Ивановна. – Обратите внимание, – сказала она полицейскому, – она разжигает межвидовую ненависть! Наши сотрудники, я имею в виду козлов и свиней, могут возмутиться!

– Да, вы это, полегче, – попросил полицейский вип-маму. – Не нужно создавать себе лишних проблем.

К калитке подошёл вип-папа.

– Петя, мы едем домой! А тебя, – вип-папа указал на Гаврилу, – упекут за решётку! – он повернулся к сыну. – Петя, ты слышал? Собирайся! 

– За что? – спросил Гаврила. – Я ничего плохого не делал!

– За попытку похищения ребёнка! И за то, что у тебя нет регистрации! Я же прав? – спросил вип-папа у полицейского. – Вы арестуете его? 

– Ерунда! – махнула копытом Дарья Ивановна. – За то, что нет регистрации, в тюрьму не сажают.

– И никто меня не крал! – закричал Петя. – Я сам от вас уехал! И останусь с Гаврилой!

– Ты не понимаешь, что говоришь! – ещё громче закричала вип-мама.

– Господин офицер, – сказала полицейскому Дарья Ивановна. – Обратите внимание на слова ребёнка! Он убежал от своих родителей, значит, ему с ними плохо. Разве это не является основанием для того, чтобы провести их проверку? Возможно, их придётся лишить родительских прав за жестокое обращение с сыном!

– Я вообще думаю, что они меня в детстве выкрали из другой семьи! – заметил Петя.   

– Что-о–о?! – в один голос воскликнули родители, а вип-папа ещё и добавил: – Что-что-что?

Полицейский никак не ожидал такого поворота, ехал арестовывать одного, а теперь приходится разбираться с другими.

– Послушайте, может, как-то договоритесь? А то я совсем запутался в том, кто кого украл, и кто с кем жестоко обращается!

Петины родители отошли в сторонку и там шептались несколько минут.

Потом они вернулись к калитке. 

– Ладно, – Вип-папа показал на Гаврилу. – Пусть он заплатит нам неустойку миллион рублей за разрыв контракта с агентством «Супер-няня», и катится на все четыре стороны! Вы слышали? Заплатите и катитесь!

– С какой стати! – возмутился Гаврила. – Это вы хотите разорвать контракт, а не я!

– Ты подверг нашего сына риску для здоровья, засунув его в клетку с грязными, вонючими львами! – закричала вип-мама. 

На этот раз её перебил сам полицейский.

– Выбирайте выражения! А то мне и правда придётся вас оштрафовать за разжигание! 

– Никогда в жизни мне не было так весело, как в тот день зоопарке! – продолжал кричать Петя. – И учтите, к вам я вернусь только при одном условии!

– Каком? – опешил вип-папа. 

– Если вы снова возьмёте няней Гаврилу!

– Но у него фальшивая регистрация! – взвизгнула вип-мама.

– А мне пофиг!

Дарья Ивановна пожала плечами.

– Так пропишите его у себя! Наверняка, у вас большой дом и достаточная для этого жилплощадь!

Вип-родители снова отошли и пошептались.

– Хорошо, собирайся! – сказал вип-папа сыну. – И ты тоже! – бросил он Гавриле через забор и на всякий случай уточнил: – Оба собирайтесь! 

– Секундочку! – остановил их Гаврила. – Я не против вернуться, но у меня двое друзей, которые живут со мной, и им тоже нужна регистрация!

Он показал на освещённый лампой стол, где сидела Лора и лежал Вован.

– Змея! – завизжала вип-мама.

– Это переходит все границы! – поддержал её вип-папа.

– А теперь уже мне пофиг! – ответил Гаврила.

– И нам! – сказали Вован и Лора.

– Честно говоря, мне тоже, – заключила Дарья Ивановна, – хотя это меня и не касается!

– Без них я не поеду!  

– А я – без него! – Петя показал на Гаврилу.

Родителям пришлось посовещаться в третий раз. После этого мама сразу отправилась к машине, не в силах вынести происходящее.

– Собирайтесь! – бросил через забор вип-папа. – Вы поедете с Фатимой на машине, которую угнал Петя. Ты слышал, Петя? Вас повезёт Фатима!

Оказывается, пока они выясняли отношения, во второй машине тихо сидела Фатима и следила за ними через окно.

Больше родители не сказали ни слова. Они сели в свой шикарный автомобиль, развернулись и поехали по просёлочной дороге к шоссе. Следом с явным облегчением за ними направились полицейские. Тревожные сине-красные огни на их машине больше не мигали.  

Гаврила неспешно сложил вещи в зелёный чемодан и попрощался с Дарьей Ивановной. 

Та попросила его передать большой привет дяде Полю и подарила на память баян.

– Не бросай игру! У тебя явный музыкальный талант!

– Будем заниматься вместе с Петей! – пообещал Гаврила. – Может, он тоже заинтересуется и музыкой? 

Петя пожал плечами.

– Всё может быть. Теперь я уже сам не знаю, чего от себя ждать!

Когда все забрались в кабину, Фатима поздравила их с возвращением. Она развернула машину и осторожно повела её через поле, стараясь не попасть колесами в ямы. Петя, утомлённый переживаниями и работой на ферме, сразу уснул, привалившись к животу Гаврилы, как к подушке. На шее у Гаврилы, как обычно, дремал Вован, а на плече Лора спрятала голову под крыло. Из динамиков негромко доносилась красивая узбекская музыка.

А Гаврила смотрел в окно и думал, какая удивительная страна Россия, в которой ещё недавно для него всё было очень плохо, а потом вдруг стало очень хорошо.  

Скоро Гаврила тоже заснул, и во сне он улыбался.